Манящая бездна ада | страница 7
Вдруг рядом с нею возник приземистый толстяк с длинными темными усами. Подойдя вплотную, он стал что-то нашептывать ей на ухо, и рот его кривился в ухмылке; толстяк не отставал ни на шаг, преследуя молодую женщину и бормоча что-то невнятное, когда она отворачивалась и ускоряла шаг, чтобы отделаться от него.
Бальди улыбнулся и скользнул взглядом по циферблату часов на фасаде высокого здания. Уже четверть девятого. Его давно ждет мягкий, шелковистый помазок в салоне парикмахерской, синий костюм дома, зал ресторана… Так или иначе, к половине десятого он должен успеть добраться до парка «Палермо». Быстрым движением застегнув куртку, он ускорил шаг и приблизился к странной паре. Темная щетина придавала ему мрачноватый, решительный вид; глубоко вздохнув, сжав кулаки, Бальди угрожающе подался вперед. Усатый мужчина уставился на него и, быстро оценив ситуацию, перевел взгляд на противоположную сторону площади, всем своим видом показывая, что там его что-то заинтересовало. Он молча отошел, не спеша направился к деревянной скамейке и опустился на нее со вздохом облегчения. Бальди услышал, как мужчина равнодушно начал насвистывать веселую мелодию детской песенки.
И вот эта женщина совсем рядом — ее большие голубые глаза устремлены на него, нервное дрожание губ в улыбке и неуверенное:
— О, спасибо… Благодарю вас, сеньор…
Он почувствовал излучаемый ею намек на то, что она готова откликнуться, полностью подчиниться его желаниям. Бальди сжал губы и, не называя своего имени, просто вежливо коснулся края шляпы.
— О, благодарю, благодарю вас, сеньор…
— Не за что. — И Бальди пожал плечами, как бы давая понять, что обращать в бегство настырных усачей — для него дело привычное.
— Почему вы так поступили? Я сразу, едва увидев вас…
Смутившись, она прервала себя на полуслове; но шли они теперь рядом. «Ну ладно, только пересечем площадь», — сказал себе Бальди.
— Не называйте меня сеньором. Так что вы хотели сказать? Едва меня увидев…
Он обратил внимание, что женщина сжимала ладони так крепко, будто давила лимоны; руки были тонкие, ухоженные — руки настоящей дамы. Все это, и ясный лунный вечер — в сочетании с ее нелепой одеждой…
— О, вы, наверное, будете смеяться надо мной…
И сама рассмеялась, но тут же остановила себя, неуверенно покачав головой. Слишком мягкое «р» и свистящее «с» выдавали в ней иностранку. «Скорее всего немка», — подумал Бальди. Непонятно почему, ему это показалось неприятным, и он решил закончить диалог.