Бумага моего интереса не возбудила, зато коробочка заинтриговала не на шутку.
Размерами футляр был примерно двадцать на тридцать сантиметров, толщиной около трёх. Запирался двумя крошечными медными крючками, в углу виднелась металлическая табличка с гравировкой. Какое-то слово. Буквы, кажется, готические. Разглядеть табличку толком я не успел, Сулейман откинул крышку.
Внутренность футляра выстилал фиолетовый бархат, а в продолговатых углублениях лежали матово отсвечивающие стальные предметы. Сильнее всего они походили на хирургические инструменты или на орудия утончённых пыток. Рядом с коробкой шеф по-ставил стеклянный пузырёк строгой формы, наполненный чёрной жидкостью.
— Что это? — спросил я с некоторой тревогой. «Допрос с пристрастием» из фигуры речи грозил превратиться в пугающее действо. С моим непосредственным участием в ро-ли допрашиваемого.
— Готовальня, — бесстрастно ответствовал Сулейман. — Тушь.
— Какая ещё готовальня? Какая тушь?
— Готовальня золингеновская, тушь паркеровская. Ещё вопросы?
— Зачем они?
— Чертить, разумеется, — пожал плечом шеф. — Ты ведь чертежи запоминал, правильно?
— Да не умею я тушью рисовать. Тем более, этими железками. Давайте уж как обычно, карандашиком.
— Слушай, Павел, — начал сердиться шеф, — карандашиком ты знаешь, что можешь делать?..
Жерар, судя по счастливому повизгиванию, приготовился ляпнуть какую-нибудь пошлятину, однако мне удалось опередить его. Долгие тренировки не прошли даром.
— Рисовать, — вкрадчиво пропел я.
— Вот именно, рисовать. А мне нужны чер-те-жи! Выполняют их тушью и чертёжными инструментами. Инструменты перед тобой. Лучшие, какие я смог достать в этом городишке, мир ему и его жителям. Вот циркуль. (Я кивнул: знаю.) А вот мой любимый. Рейсфедер.
Сулейман достал из готовальни инструмент, похожий на тюнингованный пинцет, покрутил имеющееся на боку инструмента колёсико с насечкой и объяснил:
— Разводя и сводя губки, можно добиться требуемой толщины линии. Нам понадобятся два рейсфедера. Один для тонких линий, другой для толстых.
— Сулейман Маймунович! — взвыл я, прервав его объяснения. — Но я же не умею чертить этими вашими штангенциркулями и тушью. Кляксами всё заляпаю! Кроме того, нужны линейки, угольники всякие…
— Не штангенциркулями, а рейсфедерами, — тявкнул из-под стола Жерар. — А вместо линеек может использоваться рейсшина.
Я двинул ногой, ориентируясь на звук. Удача была на моей стороне. Носок кроссовки врезался в мягкое. Бес взвизгнул и заткнулся.
