— Впрочем, вижу: теперь все стало на свои места, — усмехнулся шаман. — И ты получил то, за чем пришел.
— Нечестно, — пробурчал Круторыл. — Ставры не должны так биться!
Стас не мог сдержать улыбки. Как маленький.
— Возвращайся в клан, — велел побежденному Криворог. — Заодно передай Зримраку, что завтра я и Мечедар приедем. Пусть готовятся.
Склонив бычью шею, Круторыл поднял пояс и ушел, косясь на Стаса налитым кровью глазом.
— Тебе не следовало с ним драться, Мечедар, — недовольно произнес шаман. — Надо было позвать меня! А если бы он побил тебя?
— И что, если бы побил?
Криворог вновь скривил губы.
— Ничего. Вождь не должен проигрывать — разве ты этого не понимаешь?
— Я и не проиграл.
— Идем спать, — сказал Криворог. — Завтра в дорогу.
Почесывая бока и переговариваясь, аборигены расходились.
— Здорово ты его ударил! — восхищенно воскликнул Скалобой. Он возник тотчас, едва отошел шаман.
— Ничего особенного.
— Я думал, Круторыл убьет тебя! Он самый свирепый в клане!
— Чего ему вообще надо было? — Стас пощупал нос. Ему тоже досталось.
— Он хочет стать вождем! Но шаманам он не нравится. Они избрали тебя.
Вот как… Конкурент, значит. Эх, думать надо, много думать. Не все тут просто, не все.
Сон не шел. Стас ворочался на лавке, но заснуть не мог. То рога цеплялись за лавку, то Скалобой храпел, как машина без глушителя. Больше всего Стаса напрягало непонимание происходящего и как следствие этого — страх. Нет, так действительно двинуться можно. Сто вопросов — ноль ответов. Стаса не покидало неясное, но отчего-то стойкое чувство, что его обманывают. А если не обманывают, то недоговаривают что-то — это факт. Он всегда доверял интуиции, и сейчас она сигнализировала ему об опасности. И никто не поможет. Он в чужом мире и рассчитывать может лишь на себя. «Вот храпит Скалобой. Мой младший брат и, по всей видимости, любит старшего, то есть Мечедара. Этим надо воспользоваться, и как можно скорее. Узнать, что здесь и как. Прямо сейчас!»
Стас осторожно привстал на лавке. Сколоченное из огромных толстых досок ложе даже не скрипнуло. Скалобой лежал рядом, Криворог поодаль, у противоположной стены. Не разбудить бы шамана. Говорить надо один на один, без свидетелей.
Стас коснулся руки Скалобоя, и тот моментально проснулся. Стас поднес палец к губам, запоздало сообразив, что его жест может быть не понят или истолкован неверно. Рот брата приоткрылся, но, прежде чем он успел что-то сказать, ладонь Стаса зажала ему пасть.
