Я решил навестить ее бабушку с дедушкой. Я практически жил у них все те пять месяцев ее реабилитации и пообещал, что буду часто к ним захаживать, но я не сдержал слово. Без Мии мне трудно было находиться в этом старом доме с его фото-галереей призраков — свадебное фото Дэнни и Кэт, душераздирающий снимок двенадцатилетней Мии, читающей устроившемуся на ее коленях Тедди. Но мне нужно было понять, почему Миа теряет со мной контакт.
Когда я пришел впервые той осенью, бабушка Мии пыталась заболтать меня, расписывая свой сад, а потом удалилась в теплицу, оставив меня на кухне с дедом. Он сварил нам крепкого кофе. Мы не особо много говорили, поэтому единственными звуками в доме были потрескивания дров в печи. Он всего-навсего взглянул на меня, безмолвно и печально, и мне вдруг захотелось сесть у его ног и устроить голову у него на коленях.
Я наведывался к ним еще пару раз, даже после того, как Миа окончательно оборвала со мной все контакты, и всегда было одно и то же. Мне было неловко приходить к ним под предлогом обычного разговора, справляясь об их здоровье, когда на самом деле я надеялся услышать какие-нибудь новости или объяснения. Нет, в действительности, я надеялся, что я не изгой. Мне хотелось услышать: «Миа перестала звонить нам. Связывалась ли она с тобой в последнее время?» Но, конечно же, этого не происходило, потому что подобное никогда не произойдет.
Дело даже в том, что мне не нужно было подтверждение ее бабушки или дедушки. Я и сам знал, с той самой ночи, когда мой звонок во второй раз попал на голосовую почту, что для меня это конец.
Разве не сам ли я сказал ей? Разве не я стоял над ее бессознательным телом, обещая, что сделаю все на свете, если она останется? Даже если мне придется ее отпустить? Но то, что она была в коме, когда я это произнес, и очнулась только через три дня, то, что никто из нас никогда не вспоминал об этих словах — все это, казалось, не имело значения. Я носил все в себе.
Единственное, что не укладывалось у меня в голове, то, как она это сделала. Я никогда не поступал с девушками так жестоко. Даже когда я развлекался с фанатками, я всегда провожал очередную девушку до двери из номера или лимузина, чмокал в щеку и бросал на прощание «Спасибо, это было здорово». И то были фанатки. А мы с Мией встречались больше двух лет. Да, это был школьный роман, но все же это был роман, в который я вкладывал всего себя, который хотелось растянуть на всю жизнь, который, скорей всего, и продлился бы всю жизнь, если бы мы встретились лет на пять позже, если бы она не была выдающейся виолончелисткой, если бы я не был в группе, находящейся на пике своей популярности, — или если бы наши пути не разошлись из-за всего этого.
