Ни мать, ни сын не проронили ни слова. Клиффорд сразу направился к раковине и умылся с шумом и множеством брызг. Его матушка словно вышла из столбняка и принялась раскладывать жаркое по мискам. В ту, что стояла на подносе, попало совсем чуть-чуть.
Клиффорд вытерся полотенцем, с любопытством поглядывая на мать.
— Ну и долго ты еще будешь это делать?
— Замолчи, Клиффорд! — рявкнула на него Джейн. — Садись и принимайся за свой ужин.
Клиффорд сел, и мать поставила перед ним миску жаркого.
— Начинай, а я отнесу это наверх.
Она взяла поднос и направилась к лестнице, располагавшейся в углу столовой. Спустя несколько секунд дощатый пол на втором этаже застонал под ее шагами. Она спустилась вскоре, но уже без подноса.
— Я же велела тебе начинать есть!
Она заняла свое место за столом, и почти синхронными движениями оба взяли по куску хлеба, накрошив при этом на синтетическую скатерть, потом свои ложки и принялись за еду.
— Полицейских видел?
Клиффорд задумался и замер с ложкой у рта.
— Видел… вчера.
— Они опять приехали сегодня.
Он отложил ложку в сторону и бросил на мать встревоженный взгляд.
— Зачем они вернулись?
— Они обыскивают округу.
— Но они же все обыскали вчера. У них еще были такие специальные палки, и они ими везде тыкали, в канавы, там, в заросли… — Клиффорд разволновался, и слова у него стали налетать одно на другое.
— А ну-ка возьми себя в руки! — резко сказала Джейн. — Они всего лишь осмотрели постройки.
— Постройки… — Он уставился на мать, открыв рот. — А к нам в дом они заходили?
— Да.
Он воздел глаза к потолку.
— И наверх поднимались?
— Да.
— И в маслобойне были?
— Да.
Ее ответы походили на капли воды из прохудившегося крана. Между каждым из его вопросов зависала долгая пауза.
— Но они же не…
— Нет!
— Они задавали вопросы?
— Да, те же, что и вчера. Ешь живей!
Несколько минут они ели молча. Тень от решетки чуть заметно ползла вверх по стене, в солнечных лучах искрились пылинки.
— И еще эта сегодня заявилась… Жена Иннеса, в своей инвалидке.
— Что ей было нужно? — Он снова занервничал.
— Она меня про полицейских расспрашивала. О ней не беспокойся. С такими-то я умею обходиться.
Клиффорд нахмурился.
— Мистер Иннес ко мне хорошо относится.
— Хорошо относится?! Он к тебе хорошо относится только потому, что платит тебе половину положенного, когда ты на него ишачишь. Вот тебе мой совет, сынок, держись-ка ты от этой семейки подальше!
Когда Ральфа Мартина увели в другой отсек штабного автобуса, Уайклифф занялся изучением карты, кнопками прикрепленной к перегородке. Чтобы как следует войти в курс расследования, он прежде всего должен был изучить местность, «поработать в поле», как сказал бы ученый-естественник. Просто допрашивать свидетеля или подозреваемого было для него все равно что посадить в клетку подопытного зверька. Это могло дать некоторое представление о поведении индивидуума в условиях стресса, но нисколько не помогало разобраться в мотивах его поступков, его реакции на окружающее, понять, какое место эта отдельная судьба занимает в хитросплетении судеб других людей.
