— Жаль, — сказал Яран. — Икра пискунов — прекрасный антисептик.
— Зачем тебе?
— У нас мало йода и спирта, вот что.
Они съели четверть рыбы, оставшуюся часть положили в мешок на завтра, а кости, неплохое топливо, бросили на тлеющие угли. Пламя встрепенулось, весело запрыгало и с треском поползло по длинному ветвистому хребту.
Яран застегнул на себе свои «доспехи», улегся, закинув руки за голову, и спросил:
— Дежурим как обычно?
— Давай как обычно, — сказал Михаил. — Спи.
Яран все ворочался, ворочался, потом успокоился и заворковал. Делал он это тихо, приятно, как голубь или сверчок, и совсем не раздражал, как казалось. Михаил прикатил угрюмый и холодный камень и оперся о него спиной.
Уже давно настала ночь. Небо было абсолютно прозрачным. Разноцветные спутники перечеркивали кометы. Одна из них сорвалась сверху, пронеслась над каменными столбами, ширясь и размазывая светящийся хвост. С гулким ударом вспухло и тотчас опало раскаленное облако. Над скалой веером разлетелись искры и гранит, дрогнула земля. Яран вздрогнул во сне, но не проснулся, а перевернулся на другой бок.
Звезды… Мириады звезд. И мы рвемся к ним, отважно бросаемся грудью на амбразуры, принимая огонь на себя, если другим грозит опасность. Вечно чего-то ищем, все нам мало. А люди теряются. Эх, чело вече…
Костер совсем потух. Михаил вздрогнул, словно проснулся. Или просто показалось… Он прислушался. Наверху свистел ветер, гнал в звездную даль сухую горячую пыль, только здесь внизу было на редкость тепло, тихо и спокойно. Потом откуда-то из глубины поднялся протяжный тоскливый вздох, потом повторился, но уже в другом месте, и ночную тишину разорвал длинный унылый вой. Он повис на обреченной волчьей ноте, потом сорвался в мяуканье, и от этого внутри моментально заколыхался вакуум и пропало в нем сердце, как в полночь на кладбище. Потом появились пары желтых глаз, прыгающих между каменными столбами. Михаил бросил почти всю охапку веток на раскаленные головешки. В темноте яростно завозились и завизжали. Михаил вытащил из рюкзака мощный резной карабин с оптическим прицелом и толкнул Ярана ногой.
Яран быстро сообразил, что случилось, мельком взглянул на решительного Михаила, на грозно блестящий карабин и стал раскладывать оставшиеся ветки большим полукольцом вокруг очага. Землянин был взвинчен до предела, нервничал и диковато озирался. Потом желтоглазые хищники, испугавшись огня, исчезли, и Яран спихнул все топливо в одну большую кучу. Весело защелкало пламя, стреляя искрами.
