– Только ей не говорите, – попросила я.
– Что ей сделают пересадку?
Я покачала головой.
– Нет. Не говорите, откуда оно.
Доктор By нахмурил брови.
– А вам не кажется, что она сама узнает? В новостях только и разговоров…
– Донорам гарантируется анонимность. К тому же она не хочет сердце мальчика. Постоянно об этом твердит…
– Но ведь проблема на самом деле не в этом, верно? – Кардиолог внимательно посмотрел на меня. – Это мышца, Джун. Не больше и не меньше. Пригодность сердца для пересадки никак не связана с личностью донора.
– А как бы вы поступили, если бы она была вашей дочерью?
– Если бы она была моей дочерью, – ответил доктор By, – я бы уже назначил ей операцию.
Я попытался рассказать Шэю, что сегодня вечером его историю обсуждают в шоу Ларри Кинга,[21] но он то ли спал, то ли просто не хотел мне отвечать. Тогда я достал кипятильник из тайника за цементной плитой и нагрел себе воды для чая. Гостями передачи были тот чокнутый проповедник, с которым сцепился отец Майкл, и какой-то надменный ученый по имени Йен Флетчер. Сложно сказать, у кого из них судьба сложилась интереснее: у преподобного Джастуса, основавшего церковь для автомобилистов, или у Флетчера, который завзято пропагандировал атеизм по телевизору, пока не встретил маленькую девочку, умевшую творить чудеса и воскрешать мертвецов. В конечном итоге он женился на одинокой матери этой девочки, что, как по мне, автоматически снижало уровень доверия к его болтовне.
И все-таки оратор из него был гораздо лучше, чем из преподобного Джастуса, каждую минуту вскакивавшего с места, будто изнутри он был наполнен гелием.
– Есть такая старая пословица, Ларри, – сказал преподобный. – Беду не предотвратить, но и зазывать ее не надо.
Ларри Кинг постучал ручкой по столу.
– И что вы имеете в виду?
– Чудеса еще не делают человека Богом. И доктор Флетчер должен знать об этом больше, чем мы все.
Йен Флетчер невозмутимо улыбнулся.
– Чем чаще тебе кажется, что ты прав, тем выше вероятность, что ты заблуждаешься. С этой пословицей преподобный Джастус должно быть, еще не сталкивался.
– Расскажите нам о том времени, когда вы были телевизионным атеистом.
– Ну, по большому счету, я делал все то же самое, что и Джерри Фэлвелл,[22] только я убеждал людей, что Бога нет. Ездил по всей стране и развенчивал мнимые чудеса. В конечном итоге, когда я столкнулся с чудом, дискредитировать которое не мог, я задумался, против чего я на самом деле выступал: против Бога или… или против тех эксклюзивных прав, которые закрепляют за собой члены религиозных групп. Вот слышишь, к примеру, что этот человек – хороший христианин. А кто вообще сказал, что добродетельность определяют христиане? Или когда президент заканчивает свою речь словами «Боже, храни Соединенные Штаты Америки»… Но почему Бог должен хранить только нас?
