— Оставь нам хотя бы половину! — взмолился Хавиар Сотера. — Остальное мы отдадим позже!
— С вами? В кредит? Увольте, я не глупее московских дельцов. Гремы берут плату только вперед, и вам это известно.
— Чтоб тебе провалиться, — пожелал кто-то.
Грем не обиделся.
— Решайтесь, господа. Решайтесь. Может быть, другого шанса у вас и не случится — говорят, на окраине Киева бульдозеры бушуют в одном из районов. Там мне заплатят охотно, причем столько, сколько скажу.
— Надо соглашаться, — раздраженно вставил Техник. — Протянем как-нибудь.
— Действительно, — поддакнул грем. — Сколько детей за трое суток? Двадцать два?
— Двадцать три.
— Ах, да! Дочь уважаемого старосты Куманского. Прелестная девчушка.
Орк после этих слов вскочил, с грохотом опрокинув стул.
— Ты чудовище, грем! Ты ничем не лучше Рипа, шахнуш тодд!
На серое, словно весенний снег, лицо орка страшно было смотреть. Все отводили взгляды.
— Лучше, — заверил грем. — Со мной можно договориться, с Рипом — нет. Он не успокоится, пока не передушит всех. И учтите, взрослые для боевого эспера — куда менее сытная пища, чем дети. А потом Рип переберется еще куда-нибудь, и таким образом на вашу совесть лягут новые жертвы.
— А на твою, грем? — с бессильной злостью спросил Техник.
— У гремов нет совести. И не может быть. В силу того, что они — гремы. Что же касается сострадания, любезный Сотеро, — грем повернулся и чуть заметно поклонился орку, — то я предлагал свою помощь, еще когда ваша внучка ковыляла по детской и ловила за юбку мамашу. Так что решайте сами — кто лишен сострадания, а кто не лишен.
— Жизнь с ним, — пробурчал Техник. — Пусть идет и убивает Рипа. Отдадим ему все, что у нас есть, и пусть убирается навсегда.
Техник медленно оглядел всех присутствующих.
— Есть возражения? Нет?
Он закрыл лицо ладонями и глухо произнес:
— Мы согласны, грем. Действуй.
Грем покачал головой и укоризненно поцокал языком:
— Ай-яй-яй! Кажется, вы меня не поняли, любезные. Я ведь говорил — гремы берут плату вперед. Грем — это не дядя Рот Фронт, страдающий благотворительностью. Я отправлюсь убивать Рипа не раньше, чем вынесу сырье за периметр.
— Шахнуш тодд, грем! — возмутился староста-эльф. — А кто гарантирует, что ты не пошлешь нас к гоблинским мамашам и не скроешься?
— Слово грема гарантирует. Наше слово, в отличие от вашего, ценится и в Большом Киеве, и в Большой Москве. Кто-нибудь из присутствующих за свои долгие жизни слыхал, чтобы грем кого-нибудь обманул и не выполнил работу?
