Примерно в полдень я увидела махекототери, приближавшихся к шапуно. Они говорили почти на том же языке, что и намоетери, и я хорошо их понимала. Один из них сказал: «Малыши голодны, они за весь день ничего в рот не брали, кроме сока патауа»[32]. Гости сделали привал неподалеку от шапуно, и вскоре я услышала крики: «Пей хав, пей хав... Дайте этим двум махекототери и этим двум кашиораветери поесть!» Я знала, что, когда группа гостей отправляется на реахо, она вначале останавливается возле шапуно, два, иногда четыре индейца с корзинами идут туда. Тушауа дает им дичь, бананы, пупунье, и те относят все это остальным. Посланцы вернулись и радостно закричали: «В шапуно полно еды: банановой каши, мяса, пупунье».
Гостей было, верно, больше сотни. Они все стали краситься. Матери говорили малышам: «Справьте нужду здесь в лесу. Когда мы будем в шапуно, не вздумайте гадить на землю. А если захотите выйти, то знайте, мы не пойдем вас провожать. Не хотим, чтобы в нас угодила стрела врагов намоетери. Если же вы нагадите в шапуно, потом о нас будут плохо говорить». Когда все разрисовали себя, гости направились в селение. Впереди мужчины, за ними старики с глиняными горшками и гамаками, привязанными за спиной, и, наконец, женщины. Когда они пришли в селение, раздался веселый голос Фузиве: «А-а-а, пришли наши братья, наши друзья». Поздно вечером он снова громко закричал: «Пей хав... Женщины кашиораветери, женщины махекототери пусть споют. Наши женщины будут петь потом. Мы научимся вашим песням, а вы нашим!» Вначале запели женщины, а поздно ночью — мужчины. Всю ночь я лежала и слушала, как они поют.
Рано утром мимо меня прошли по тропе первые из гостей, возвращавшиеся к себе в шапуно. Когда взошло солнце, по тропе прошла еще одна группа мужчин и женщин. Я хотела последовать за ними, но потом подумала, что, может, с ними идет и несколько намоетери. Тогда они меня увидят и убьют. Я вернулась к своей «лодке», взяла пупунье и отправилась к игарапе, где водились маленькие рыбы. Поймала несколько рыбок, выбралась на противоположный берег, развела огонь, сварила рыбу с пупунье и сытно поела.
Позже мне рассказали, что, когда все махекототери и кашиораветери ушли из шапуно, хозяева стали говорить: «Что-то слишком рано ушли эти махекототери. Может, они в лесу встретили Напаньуму и забрали ее себе». В полдень тушауа Фузиве громогласно объявил: «Наверное, махекототери нашли Напаньуму в лесу. Поэтому они и ушли с реахо так рано». Остальные ответили: «Конечно, так оно и было. Пойдем за ними следом. И в отместку заберем их женщин!»
