— Конечно. — И все-таки она задала вопрос, который ее волновал: — У тебя были другие женщины?
— Нет.
Как это? — подумала Роан, не отводя от него пристального взгляда. А Патриция?
— Естественно, я со многими встречался, — продолжил Арден, скривив губы, — но ни одна из них даже близко не напоминала тебя. Ни одна не могла похвастать твоим темпераментом, ни у кого не было такого характера, душевной теплоты, отваги, такого звонкого, искреннего смеха. Все были пресными, им не удавалось поразить мое воображение, они и в подметки не годились моей чудесной Роан, моей гордой, чувственной красавице. Только тебя я видел спутницей моей жизни. Узнав тебя, я утратил всякий интерес к другим. Я был уверен, что никогда не женюсь и даже не смогу по-настоящему влюбиться. Я прекрасно обходился без всего этого, достигнув тридцати четырех лет, и был вполне счастлив, но тут Хетти попросила меня что-то тебе передать… и все чудесным образом изменилось. Я постоянно о тебе думал, все время ловил себя на мысли, что хочу обнимать тебя, гладить, прижимать к себе. Ты заполнила все мои мысли. Я так безумно тебя хотел! Это было какое-то наваждение, я стал одержим тобою. Прежде я ничего подобного не испытывал. Какая-то часть моего существа противилась этому, и, когда ты отказалась ехать со мной в Штаты, любовь обернулась ненавистью.
— Но не равнодушием? — едва слышно спросила Роан.
— Нет, не равнодушием. А что ты можешь рассказать о себе? Скольких мужчин за это время ты свела с ума?
Роан улыбнулась.
— Ни одного.
— Ну да? Так уж и ни одного?
— Я говорю правду. Хотя кандидатуры имелись.
— Думаешь, я этого не знаю? Я ведь прекрасно понимаю, что от такой женщины, как ты, мужчины сходят с ума и готовы своротить горы ради одного твоего взгляда. Ты — каприз любого, у кого есть глаза.
— Каприз? — недоуменно переспросила Роан. Вздернув брови, она искренне воскликнула: — Ты что, Арден, сдурел?
— Это правда, Роан? Мужчинам ты нравишься, они тебя хотят. Ты прекрасна, экзотична, сексуальна, полна жизни. Не похожа ни на кого. И я ни за что не поверю, что за этот год ни одна особь мужского пола…
— Я этого и не утверждаю, просто дело во мне самой… Нет, я не хочу сказать, что не завела бы роман, — вдруг спохватилась она. — Вовсе нет. Когда ты так и не приехал, когда я поняла, что ты даже и не думаешь возвращаться, я могла, не раздумывая, пасть в объятья любого…
— Почему же ты этого не сделала? — спросил Арден, и уголки его губ приподнялись в полуулыбке.
