— А-а, Шура! — приветствует его Ксения Ивановна. — Что случилось? Когда час назад ты меня сюда вез, у тебя такого счастливого выражения на лице не было!
— Веселое дело произошло, — отвечает Шура. — Радостное событие, можно сказать: у меня едва-едва права не отобрали. Хорош бы я был — бесправный двухсоттысячник!
— Какая уж тут радость, — усмехается Илья, поправляя сползающую бороду, — чуть не опозорился — и доволен!
— Эх ты, борода липовая! — говорит шофер. — Ты ведь не знаешь, как дело-то было! Еду я по поселку строителей, слышу — свист. Такой красоты трель — описать невозможно. Прямо между небом и землей жаворонок вьется! Так только милиция в больших городах столичного значения свистеть умеет! «Ну, — думаю, — или кажется мне, или шутит кто». Продолжаю следовать своим маршрутом. Опять свист. Тогда я сворачиваю к кювету, даю тормоза. И тут мне будто видение является... кто вы думаете? Милиционер! Понимаете: первый регулировщик в нашем поселке. Я на него смотрю, как на произведение искусства — глаз оторвать не могу, честное слово! Весело мне стало: ведь что было на месте нашего поселка всего год назад? Пять кустов, три зайца и сто сугробов. А сейчас одних жителей, наверное, тысяч сорок!
«Товарищ водитель, — говорит мне милиция, — согласно постановлению поселкового Совета с сегодняшнего дня вводятся городские правила уличного движения. Попрошу вас предъявить права — вы нарушили постановление поссовета: ехали по главной улице с превышением скорости. Положено сорок километров, а вы давали минимум пятьдесят».
«Стоят ли разговора, — говорю я, — какие-то десять лишних километров? Мелочь!»
«Вот именно этой мелочи, — отвечает милиционер, — вам и не хватает до полной сознательности. Прошу права!»
Отдал я ему права, смотрю вокруг себя и улыбаюсь: вместо прежнего полуголого пространства самый настоящий город передо мной. И на месте большого оврага — Яловой балки — появились правила уличного движения в лице данного симпатичного гражданина с полосатым жезлом!
«Вы чего смеетесь?» — спрашивает милиция.
Ну я рассказал ему все свои мысли. Он меня без греха отпустил.
«Только смотрите, в следующий раз не попадайтесь», — говорит. И тон у него такой внушительный — я сразу себя так почувствовал, будто в Москве по улице Горького еду. А милиционер-то, оказывается, действительно из столицы: специально отпросился на стройку.
— Поехали! — зовет Миша. — Грузись, Котофеичи. Ксения Ивановна, пожалуйста, в кабину!
