Надпись на сердце | страница 57
«Меня ждут, если хочешь — можешь проводить».
Соловей заливался вовсю. Это было так красиво и так неожиданно радостно, что я сказал смелые слова:
«Что ж, будь счастлива! Я остаюсь тут».
И она ушла. Я чуть было не бросился следом, но звонкая заливчатая трель удержала меня на месте.
Птица, как нарочно, старалась вовсю. Звуки ее песни струились в ласковом вечернем воздухе, волновали, будоражили.
В эти минуты я вдруг отчетливо понял, что моя любимая, только что скрывшаяся из глаз, просто взбалмошная маменькина дочка, влюбленная в наряды, танцы, рестораны. Разве она могла постигнуть обаяние этих мгновений? Мгновений, раскрывающих сердце? Разве был бы я счастлив с ней? Нет, никогда! Тысячу раз правы друзья: зачем я поссорился с Ниной?
Соловей, передохнув немного, запел снова. Что-то задорное, радостное послышалось мне в его свисте. Нина... Ниночка... Как же я мог так провиниться перед ней? Ведь она искренне любит меня! Если бы она сейчас сидела рядом, она бы поняла красоту этой соловьиной ночи, струящуюся прелесть песни!
Свист оборвался. Послышались чьи-то тяжелые шаги.
«Эх, спугнули!» — вслух пожалел я.
Ко мне по тропке спустился мой старый друг Коля-Николай, как все звали его.
«Кого же это я испугал?» — спросил он.
«Соловья».
«Соловья?! Да они еще только через две недели появятся», — усмехнулся он.
«Ну, значит, это какой-нибудь внеочередной, досрочник. Ты послушай... Тише...»
Коля-Николай замер. Мы прислушались — ни звука. Прошло несколько минут тишины, и вот тихонечко заструился нежный свист.
«Ну, — сжал я руку Коли-Николая, — слушай теперь...»
«Да это я свистел, — рассмеялся Коля-Николай. — Слушай-ка...»
И он виртуозно просвистел только что слышанную мною мелодию, которую я принял за подлинно соловьиную.
«Увидел я тебя с этой вертихвосткой, — пояснил мне друг, — и горько мне стало. Ее там машина у входа ждет — на танцульку везти, а ты тут за сердце хватаешься обеими руками. Ну, думаю, создам-ка я им лирическую атмосферу, может, полегчает...»
И Коля-Николай хитро взглянул мне в глаза:
«Я же знаю, ты парень с лирической жилкой... Ну и как, помог я тебе?»
Конечно, может быть, соловья действительно не было, я не спорю. Может, и придумал это все Коля-Николай. Но знакомым и родственникам рассказываю, я, что слышал самого настоящего соловья-солиста. Вот только Нине, когда покаянную принес, все как есть открыл. Она меня простила — иначе ведь не согласилась бы моей женой стать, верно?
И молодой человек влюбленно поглядел на белокурую свою спутницу.