Надпись на сердце | страница 57



«Меня ждут, если хочешь — можешь проводить».

Соловей заливался вовсю. Это было так красиво и так неожиданно радостно, что я сказал смелые слова:

«Что ж, будь счастлива! Я остаюсь тут».

И она ушла. Я чуть было не бросился следом, но звонкая заливчатая трель удержала меня на месте.

Птица, как нарочно, старалась вовсю. Звуки ее песни струились в ласковом вечернем воздухе, волновали, будоражили.

В эти минуты я вдруг отчетливо понял, что моя любимая, только что скрывшаяся из глаз, просто взбалмошная маменькина дочка, влюбленная в наряды, танцы, рестораны. Разве она могла постигнуть обаяние этих мгновений? Мгновений, раскрывающих сердце? Разве был бы я счастлив с ней? Нет, никогда! Тысячу раз правы друзья: зачем я поссорился с Ниной?

Соловей, передохнув немного, запел снова. Что-то задорное, радостное послышалось мне в его свисте. Нина... Ниночка... Как же я мог так провиниться перед ней? Ведь она искренне любит меня! Если бы она сейчас сидела рядом, она бы поняла красоту этой соловьиной ночи, струящуюся прелесть песни!

Свист оборвался. Послышались чьи-то тяжелые шаги.

«Эх, спугнули!» — вслух пожалел я.

Ко мне по тропке спустился мой старый друг Коля-Николай, как все звали его.

«Кого же это я испугал?» — спросил он.

«Соловья».

«Соловья?! Да они еще только через две недели появятся», — усмехнулся он.

«Ну, значит, это какой-нибудь внеочередной, досрочник. Ты послушай... Тише...»

Коля-Николай замер. Мы прислушались — ни звука. Прошло несколько минут тишины, и вот тихонечко заструился нежный свист.

«Ну, — сжал я руку Коли-Николая, — слушай теперь...»

«Да это я свистел, — рассмеялся Коля-Николай. — Слушай-ка...»

И он виртуозно просвистел только что слышанную мною мелодию, которую я принял за подлинно соловьиную.

«Увидел я тебя с этой вертихвосткой, — пояснил мне друг, — и горько мне стало. Ее там машина у входа ждет — на танцульку везти, а ты тут за сердце хватаешься обеими руками. Ну, думаю, создам-ка я им лирическую атмосферу, может, полегчает...»

И Коля-Николай хитро взглянул мне в глаза:

«Я же знаю, ты парень с лирической жилкой... Ну и как, помог я тебе?»

Конечно, может быть, соловья действительно не было, я не спорю. Может, и придумал это все Коля-Николай. Но знакомым и родственникам рассказываю, я, что слышал самого настоящего соловья-солиста. Вот только Нине, когда покаянную принес, все как есть открыл. Она меня простила — иначе ведь не согласилась бы моей женой стать, верно?

И молодой человек влюбленно поглядел на белокурую свою спутницу.