Надпись на сердце | страница 123

— Ну вот, — рассмеялся Михаил Иванович, — значит, мой рассказ не произвел на вас никакого педагогического эффекта! Я же ведь говорил о том, что о своих успехах больше всего любят разглагольствовать именно те, кто...

— Ясно, ясно, — замахал руками хозяин. — Простите, не учел. — И переменил тему разговора.

Я сидел в кабинете начальника строительства большого комбината и брал для редакции интервью. Как говорят дипломаты, разговор проходил в атмосфере обоюдного доверия и полного взаимопонимания.

Секретарь заглянула в дверь:

— Игнатий Харитонович, возьмите трубочку.

— Я же сказал — ни-ко-го! — сморщился начальник. — У меня товарищ из центральной газеты!

— Звонят из подшефной школы, — почему-то шепотом произнесла секретарь.

— Ох, — тяжело вздохнул начальник строительства и взял трубочку. — Да, здравствуйте... Нет, ни-ка-ко-го утиля у меня нет! Да, категорически. Да, я запретил... Все!

Он бросил трубку и, гневно на нее глядя, проговорил:

— Им утиль надо собирать, школьное мероприятие, видите ли. Понравилась им наша территория — собрали прошлый раз четыре тонны бумаги, опять захотелось.

— Так это же хорошо: четыре тонны! — сказал я. — Ребята собирают средства на летний туристский поход в горы, наша газета о них писала. Да и государству большая польза.

— Я им так денег дам, в порядке шефства, — стукнул кулаком по столу Игнатий Харитонович, — только чтобы на строительстве не показывались! Большие неприятности от этого происходят!

— Кто-нибудь из школьников попал под механизм? Свалился в котлован? — забеспокоился я.

— Нет, неприятности произошли не с ними, а со мной... Впрочем, мы отклонились от основной темы.

Больше ничего о подшефных ребятах, несмотря на все мои старания, я из Игнатия Харитоновича вытянуть не мог. Так и осталось невыясненной загадка: почему сбор утиля школьниками обернулся крупной неприятностью для начальника строительства?

И хотя наш разговор вернулся в спокойное русло заранее намеченных тем, но обоюдное доверие и полное взаимопонимание было сдано в утиль. Чувствовалось, что Игнатий Харитонович со мной уже не откровенен. В прищуре его умных глаз я читал: «А ведь ты, корреспондент, все равно докопаешься до этой «подшефной» проблемы, насквозь тебя вижу...»

Я не мог обмануть его надежд и, разумеется, сразу же после окончания интервью направился в школу.

Там мне охотно рассказали о причине, вызвавшей гнев могущественного начальника стройки.

Месяц назад ребятишки собирали бумагу. Ходили по квартирам, дворам, учреждениям, расположенным вблизи школы.