Минутыч встал с табуретки, надел картуз и вышел, так и не выпустив ни на минуту чемоданчика своего из рук.
— Кто это? — спросил я, как только дверь захлопнулась.
Вероятно, лицо у меня было так измучено любопытством, что председатель расхохотался.
— Это заведующий нашей районной часовой мастерской. Большой ценности старик. По паспорту он Минай Пафнутьич, но народ по-своему переиначил — Минутычем. Минутыч свою теорию имеет: время, говорит, в основе всего. Минутыч как часовых дел мастер имеет дело со временем во всех его проявлениях. Вот он идет по деревням (а свой район знает, как часы), зайдет туда-сюда, посмотрит на ходики, на прочие механизмы, как они тикают, — и весь характер хозяйский как на ладошке перед ним. Минутыч говорит, что легче всего настроение да поведение по часам узнавать. Вот он о Петре Миронове сказал, дескать, по-прежнему лучший свинарь. Почему? Да потому, что у Петра часы старые, заслуженные, еще с фронта, а идут аккуратно, секунда в секунду с сигналами точного времени и ни разу в мастерскую на починку не сдавались. По ним солнце, как говорится, восходит и заходит. Значит, человек время свое умеет беречь, к работе относится со смыслом, аккуратно. Такой и на ферме точен, расчетлив, каждую секунду учитывает. А ежели часы шагают вразвалку, а их даже к мастеру не несут, значит их владельца время мало интересует. Бездушные рассуждают так: отработал свои часы, что положено, а там хоть потоп. Вот Минутыч про Лешку-то говорил, брата Миронова. Факт, ленится парень. Или вот тракторист Семен, хороший хлопец. Но тут его из соседнего колхоза паренек один крепко обогнал, и Семен наш запечалился, веру в себя потерял. Минутыч и заметил: всегда в избе Семена часы точно тикали, а тут даже не заведены. Не иначе, с парнем происходит что-то... А вот между доярками Ниной Гуровой и Машей Хмелевой отчаянное соревнование идет. Обе обещали по удоям первое место взять. И точно Минутыч определил: Нина — девушка расчетливая, даже спит по графику, а Маша со временем в ссоре — сама себя уже замучила... Смотри-ка, корреспондент, Минутыч-то за починку взялся! Постой-ка, постой, что ж это он делает?
В окно было видно, как на крыльцо дома, метрах в тридцати от правления, вышел Минутыч с настенными часами и, подняв их так, что они оказались между ним и солнцем, начал рассматривать какие-то подробности механизма.
— Это зачем же он? — забеспокоился председатель. — К чему?
Я посмотрел на обычно спокойного колхозного главу с удивлением.
