— Ведь я-то думала, он за Таней Никишиной ухаживает, — улыбнулась Нина. — Шел на селе такой разговор, помнишь? Но, оказывается, Леша меня давно любит...
— Таня? Леша?.. Постой, — Паша заглянула в глаза подруги. — Но ведь это мой Леша за Таней ухаживал...
— Завалишин? — тихо спросила Нина.
— Завалишин, — вздохнула Паша.
Подруги замолчали.
— Никого-то он не любит, трепач парикмахерский, — произнесла Паша, вытирая глаза сиреневой гроздью. — Обещал сегодня ко мне на узел зайти, во время московской трансляции. На порог не пущу!
— Наоборот, пусть приходит, мы ему очную ставку устроим, — решительно сказала Нина. — Пускай-ка он повертится!
...На полевых станах зажглись огни, осветились улицы села, и рогатый месяц выполз на середину неба.
«Говорит радиоузел колхоза «Большевик»! — сказали репродукторы хором. — Начинаем трансляцию из Москвы. Будет передаваться спектакль «Коварство и любовь». Зал театра включим без особого предупреждения!»
Несколько минут радио молчало, потом послышался скрип двери, и чей-то приятный баритон произнес:
«Добрый вечер, Панечка!»
«А-а, Леша! — сказала Паша. — Добрый вечер!»
— Забыла микрофон выключить! — схватился за голову председатель колхоза. — Частные разговорчики сейчас начнут транслировать! Безобразие!»
— Вот это да, — ахнули в клубе. — Гляди, куда наш Завалишин завалился! Сейчас, ребята, слушайте радиолекцию «Как разбивать девичьи сердца с одного удара»! Никакой любви, сплошное коварство!
«Эх, Панечка, — лился из репродукторов баритон парикмахера, — если бы вы знали, как я вас люблю! Как только я вас увидел, сразу мне стало ясно, что вы и есть та единственная девушка, которую я смогу по-настоящему, всем сердцем, полюбить, потому что...»
Послышался скрип двери.
«Здравствуй, Леша!» — раздался женский голос.
«Приветствую вас, Ниночка, — смущенно забормотал Завалишин. — А я вот... зашел, значит... чтоб это... насчет Пашиной прически... Новый фасон, так сказать...»
На улице возле репродукторов собирались колхозники, рассаживались на скамейках, закуривали.
— Эх, телевизора у нас в селе еще не установили! — жалели девчата. — Интересно было бы сейчас на завалишинскую физиономию поглядеть!
— Беспорядок! — продолжал негодовать председатель колхоза. — Типичный беспорядок! Строгий выговор я этой Паше объявлю: чтоб не забывала микрофон выключать! А вообще, конечно, Завалишина давно проучить следует... Тоже мне, рекордсмен по разбитым сердцам!
«Ой, мамочка! — воскликнула Паша. — Мне ж аккумуляторы проверить надо! Вы тут побудьте минутку, только ничего не трогайте, а то еще микрофон, не ровен час, включите...
