Он брал ее с собой в бары и был с ней ласков, но общался только с людьми своего круга, и Прешас чувствовала, что он втайне тяготится ею. Там были люди, не думавшие ни о чем, кроме музыки. Они без конца говорили о музыке, музыке и только музыке. И как им не надоест? Эти люди тоже тяготятся мною, подумала она, и перестала ходить в бары.
Однажды Ноте пришел домой поздно, от него пахло пивом. Запах был кислый, как у прогоркшего молока. Когда он швырнул ее на кровать и начал стягивать одежду, Прешас отвернулась.
— Ты выпил много пива. Хорошо повеселился?
Он посмотрел на нее помутневшими глазами.
— Я пью сколько хочу. А ты, выходит, одна из тех женщин, которые сидят дома и вечно ноют? Так?
— Я не ною. Я только сказала, что ты хорошо повеселился.
Но Ноте и не думал успокаиваться. Он сказал:
— Ты вынуждаешь меня наказать тебя, женщина. Придется тебя проучить.
Она кричала и пыталась сопротивляться, пыталась его оттолкнуть, но он был слишком силен.
— Не повреди ребенка.
— Ребенка! Не приставай ко мне с этим ребенком! Он не мой. Нет у меня никого ребенка.
Опять мужские руки, на этот раз в резиновых перчатках, из-за которых руки кажутся бледными и ненастоящими, как у белых людей.
— Здесь больно? Нет? А здесь?
Она покачала головой.
— Кажется, ребенок не пострадал. А здесь, на месте ран, боль только снаружи или внутри?
— Только снаружи.
— Хорошо. Я наложу здесь швы. Отсюда и досюда. Кожа глубоко рассечена. Я обработаю рану лекарством, и вам не будет больно, но, может, вам лучше не смотреть, как я шью? Говорят, мужчины не умеют шить, но мы, врачи, прекрасно это делаем!
Закрыв глаза, она услышала шипящий звук. Почувствовала холодок на коже, а потом, когда доктор обрабатывал рану, не чувствовала ничего.
— Это сделал ваш муж? Верно?
Она открыла глаза. Доктор закончил накладывать швы и что-то передал сестре. Снимая перчатки, он смотрел на Прешас.
— Это часто случалось прежде? Кто-нибудь сможет за вами присмотреть?
— Не знаю. Я не знаю.
— Вы, вероятно, к нему вернетесь?
Она открыла рот, чтобы ответить, но доктор ее перебил:
— Конечно, вернетесь. Всегда одно и то же. Женщина возвращается к мужу, чтобы получить еще. — Он вздохнул. — Возможно, мы увидимся снова. Но мне хотелось бы надеяться, что нет. Берегите себя.
На следующий день она вернулась. Обмотав голову шарфом, чтобы скрыть синяки и ссадины. У нее болели руки и живот, зашитую рану жгло огнем. В больнице ей дали таблетки, и, прежде чем отправиться домой, она приняла одну. Боль немного утихла, вторую таблетку она приняла уже в автобусе.
