Пройдя через искус утопических надежд и испытав горечь разочарования, египетские писатели 60-х годов, и в их числе Юсуф аль-Куайид, уже по-новому, трезво и со все возраставшим осуждением восприняли политику нового египетского руководства, которая перечеркивала социально-экономические преобразования насеровского времени. В 1977 году Куайид создает повесть «Это происходит в Египте в наши дни», резко обличительное и антимифотворческое произведение, в котором он разоблачает миф не фольклорный, не религиозный, не рожденный фантазией народа, а созданный официальной египетской пропагандой — миф о «всеобщем процветании», об Эльдорадо, которое должно было быть создано в Египте благодаря провозглашенной президентом Садатом политике «открытых дверей» и американской помощи, вот-вот готовой потоком, как из рога изобилия, излиться на египетский народ.
В повести почти отсутствуют фольклорные мотивы, за исключением пословиц, рассыпанных в речи персонажей, и образа Адхама аш-Шаркави, по-прежнему остающегося любимым героем крестьян, хотя они уже поняли, что герои типа Адхама ничем не могут им помочь. Современные мифы создаются власть имущими и служат их корыстным интересам — эта мысль пронизывает поэтику повести. Миф, возведенный в ранг государственной политики, подкрепляется мифотворчеством на уровне местных, деревенских властей, возрождающейся феодальной прослойки, новых богачей. Истина фальсифицируется всеми способами: дачей ложных показаний, составлением фальшивых документов, прямым отрицанием очевидных фактов. Но когда свой маленький миф пытается создать главный герой повести поденный сельскохозяйственный рабочий ад-Дабиш Араис, выдавая свою жену за беременную, чтобы иметь право на получение продуктов из американского дара, он вызывает праведный гнев блюстителей закона и платится за это жизнью. Ад-Дабиш слишком беден, чтобы иметь даже документ, удостоверяющий его личность. Тем самым он лишен всякой защитной оболочки. Единственное его достояние — пара рук, которые он ежедневно продает, чтобы прокормить семью.
Тема документа как неистинной, искажающей, мистифицирующей истину, но жестокой и всемогущей силы — тема совершенно новая для египетской прозы — выходит на первый план в творчестве Куайида. Отсутствие документа играет роковую роль в судьбе ад-Дабиша Араиса, подложный документ — в судьбе Мысри, героя следующей повести «Война на земле Египта» (1979). При этом радикально трансформируются и способы введения документа в художественный текст. В двух последних повестях документы представляют собой не инородное тело, не послания из внешнего мира, только начинающего пробивать брешь в глухой стене, отгораживающей от него деревню, а субстанцию повествования, зеркало, отражающее фальшь и уродливость всего миропорядка, основанного на лжи и демагогии, корыстолюбие и эгоизм его официальных представителей и защитников. Художественно преобразованный документ или текст, стилизованный под документ, становится органическим элементом произведения.
