— Кому сейчас это нужно? — удивился Валька. — Опиум для народа! Между прочим, тут рядом ещё и мечеть стояла. Её вообще снесли. И правильно.
— Правильно? — насупился Русик. — Мечеть снесли, синагогу в музучилище переделали, а вашу оставили? Нормально!
— Это какую «нашу»? — взвился Валька. — Да если хочешь знать «наших» ещё больше поломали! На месте третьей школы вообще громадная была — и то снесли! А ты за «Чечлюскинцем» видел здание такое — с башенками? Раньше там польская церковь была — костёл. А ещё около «Родины» какие-то персидские молельни были. А ты говоришь!
— А ваша всё-таки осталась!
Валька с досады сплюнул.
— Русик, — положил ему руку на плечо Пашка. — Да ты пойми: это не важно «наши» или «ваши». Ну, оставили пока одну. Бабушкам да калекам. Скоро и её снесут. И правильно!
— Нет! Так нельзя!
— Русик? — удивлённо протянул Валька. — Да ты никак в бога веришь?
Руслан обвёл взглядом три пары заинтересованно разглядывающих его глаз, насупился и засунул в рот целую горсть тутовника. Не тут-то было!
— Чего молчишь? — присоединился Пашка. — Давай колись! Неужели веришь?
Русик съел тутовник, подумал и решил зайти с другой стороны.
— А кто, по-твоему, это всё создал? Небо, землю, деревья, людей?
— Людей создали обезьяны!
— Подожди, Кулёк! — Пашке, похоже, надоело шутить. — Ты серьёзно веришь, что всё это создал бог?
Русик кивнул.
— Охренеть! — вытаращил глаза Пашка. — Бог? Седой всемогущий старикан на небесах?
— Зачем старик? Не обязательно. У нас не так.
— У кого это у «вас»? — уточнил Пашка. — У чеченов?
— Тёмный народ! — вздохнул Валька.
— А в лоб? — обиделся Русик и предпринял ещё одну попытку: — Что ж вы тогда Пасху отмечаете?
— Русик! — Пашка остановил рукой уже готовившегося что-то ещё добавить Вальку и горячо заговорил: — Ты пойми — это же всё суеверия древние! Ни фига когда-то люди не знали, вот и придумали себе богов. Молнию там объяснить….А сейчас же наука, в космос уже летают! Какой может быть, к чёрту, бог?
— Твой бог, он какой — всемогущий? — всё-таки влез Валька. Русик настороженно кивнул. — А если всемогущий, может ли он создать такой камень, который сам же не сможет поднять?
— Понял! — поддержал Пашка. — Это же смешно! Муха, а ты что молчишь?
— Чё говорить? — странным голосом отозвался Витька. — Ты ж, Тапа, сам всё сказал.
Пашка посмотрел на него изучающее, опять остановил уже открывшего рот Вальку и убеждённо сказал:
— Знаю, Муха! Тут и знать особо не надо. Вот подождите, пройдёт лет двадцать, и в бога вообще никто верить не будет. Может, даже десять!
