Вернувшись к роялю, она положила правую руку на колено, а левой сыграла два голоса. Мизинцем — тему в басу, а над ней напористую партию тенора. Медленно, медленно. Предельно концентрируясь, она представила себе прихотливое движение своевольного дисканта над этим дуэтом. Внутренним слухом она ясно слышала, как сопрано дрогнуло, восхищенно вознеслось, затем почти разочарованно упало, чтобы снова начать свое беспокойное, но неуклонное восхождение. К концу его песня начала фонтанировать, воспарив надо всем бледным расползающимся облаком, чтобы в последнем такте вдруг снова сникнуть. Она подняла правую руку и начала играть.
* * *
«Оториноларингология», — написано большими буквами над входом в поликлинику. Если бы дочь изучала греческий, она бы поняла, где находится. Мать ждет у стойки регистратуры и, как только оператор поднимает голову, открывает рот. Нет, не надо, это она идет на прием. Ей двадцать четыре года.
— Я записана к фониатру, — берет слово дочь. Звучит решительно и твердо, но мать улавливает фальшь. Нервы.
Их отправляют в приемную, где сидит мужчина с ватными тампонами в носу. Плачущий ребенок неустанно теребит свои уши, а пожилая дама украдкой сплевывает в баночку. Они берут по журналу и делятся друг с другом подробностями прочитанного. У них полно времени. Дочь кладет ногу на ногу и роется в сумке в поисках бальзама для губ. На ней коричневые сапоги по колено, волосы убраны в хвост.
— Мам, зачем я сюда пришла?
Флуоресцентная лампа на потолке неуверенно мигает. Она пришла сюда, потому что хочет чего-то добиться, потому что у нее есть страсть.
— Я доучусь, не волнуйся. Потом пойду преподавать, дня на два в неделю, в мою старую школу. Мне наверняка разрешат. Больше всего на свете мне хочется петь. Стать певицей. Учиться в консерватории.
Мать понимающе кивала. Конечно, если у кого и были вокальные способности и врожденная музыкальность, так это у дочери.
— Ты так считаешь, потому что я твоя дочь, это не объективно!
Но преподаватель по вокалу разделял мнение матери. И сейчас здесь, в поликлинике, они ждали приема у фониатра. Тот, кто мечтал о вокальной карьере, должен был пройти обследование; умений и таланта было недостаточно. Горло, гортань, связки — инструмент, скрывающийся в изящной шее дочери, должен был получить сертификат прочности.
Худощавая женщина с короткими седыми волосами приглашает их в просторный кабинет. Она обследует всех абитуриентов перед вступительными экзаменами, так что волноваться не стоит, обычная процедура, успокаивает она. Заметила ли она напряжение на лице дочери? Нет, она сидит за столом, заполняя формуляр и не поднимая головы. Мать отодвигает стул чуть назад и слушает. Дочь рассказывает о том, как интенсивно она учится, что помимо вокализов и арий еще поет в ансамбле, что иногда у нее садится голос, но в основном нет, что она… Дочь прямо держит спину. Откровенно и уверенно отвечает на вопросы, словно убеждена в том, что все вокруг будут помогать ей в осуществлении ее мечты. Мать поверхностно дышит.
