К своему удивлению, она обнаружила, что, когда несла по городу свой незаконно приобретенный пистолет, ни один человек не перебежал улицу в неположенном месте. Она подозревала, что немногие из таких же вооруженных бродяг позволяют себе превысить скорость. Или плюнуть на тротуар. Или просто повысить голос в общественном месте. Она нарушала закон. И будет его нарушать, если понадобится. Нарушать до последнего, если потребуется. Ее сумочка с пистолетом стала тяжелее. И вес внушал уверенность.
Это субботнее утро она провела в магазинах в центре города и в двадцать минут третьего вошла в вагон метро пригородной линии, разукрашенный самыми разнообразными надписями. Она не привыкла к дорогостоящим поездкам по городу на такси, и сейчас не собиралась изменять своей привычке. Более того, ей казалось, что в многолюдных местах она будет в большей безопасности; они же вчера смылись, как только она прямиком привела их к копам.
Поезд грохотал в темноте подземелья.
Мэрилин вдруг задумалась, а живут ли в тоннелях метро пылкие, страстные, поэтичные мужчины, похожие на львов? Интересно, водятся ли крокодилы в городских канализационных трубах?
Поезд подошел к станции.
С шипением растворились двери.
Она рассмотрела вошедших пассажиров. По правде говоря, она и не думала, что войдет кто-нибудь, хотя бы отдаленно похожий на ее двух испанцев. Двери вновь с шипением закрылись. Поезд тронулся.
В два тридцать пять она вышла из поезда в пригороде на Стем-авеню и направилась на север к реке. Наверняка они уже знали, где она живет, и, несомненно, следили за ней на всем ее пути к школе. Подходя к Сильвермайн-Овал, она напряженно вглядывалась в лица прохожих по обеим сторонам. Ее сумочка была перекинута через левое плечо. Правую руку она держала на ее открытом клапане как раз над рукояткой «вальтера».
Ничего.
Она продолжила свой путь.
Вошла в Овал, обошла его вокруг. Под ярким солнцем нянька катила детскую коляску. Такой чудесный день! Тяжесть пистолета в сумочке. За Овалом путь лежит к Харборсайд. Через дорогу от ее дома — маленький парк. Не исключено, что в нем — потенциальная опасность. По той стороне улицы навстречу идет мужчина. Небольшого роста, в желтовато-коричневой спортивной куртке. Коротенькие усики. Как Чарли Чаплин. Прошел мимо, погруженный в свои мысли. Она присмотрелась ко входу в парк.
Ничего.
Харборсайд, 1211, был уже совсем близко, слева от нее. Никого на другой стороне улицы, ничего подозрительного в парке. Над головой вспорхнул и скользнул сквозь ограду парка голубь, уселся в одном шаге от входа. Она подошла к дому, порылась в сумочке в поисках ключей, касаясь «вальтера» тыльной стороной кисти. Наконец нашла ключи, отперла оба замка, вошла в переднюю и заперла за собой двери. На ней были блузка «шанель», голубая юбка и такого же цвета куртка с голубыми рюшами. На ходу расстегивая куртку, она подошла к автоответчику, увидела, что он трижды принимал сообщения, и нажала кнопку.
