Когда выпили так с полведра и шел уже хороший, нормальный разговор, Матюшенко отвалился к стене, устроился поудобней и сказал с чувством:
— Вот сидим мы тут, старые козлы, пьем в очень плохих условиях — темно, куры... А как нам хорошо! А, хлопцы? Ведь хорошо?
— Очень хорошо, — все согласились. — Так хорошо, что и сказать человеческим языком трудно. Да что и говорить — и так ясно.
— А в чем дело, хлопцы? Почему так? Отчего это лучше даже, чем если б мы сидели сейчас в ресторане, и музыка б играла, и все такое, что бывает в ресторанах, а вот этого б, — Матюшенко постучал себя кулаком в грудь, — вот этого б и не было, а?
— Чего, бы не было? — не понял Тимка Губанов. Темно, и он не увидел Матюшенкиного жеста.
— Да вот этого, этого! Ну вот того хотя бы, что я вас всех сейчас люблю к хочу обнять, как родных братьев. Тебя, Серега, тебя, Тимка, тебя, Бричка.
— Ясно, — сказал Тимка. — Я тебя тоже уважаю.
— Пошел ты знаешь куда! Ты лучше скажи — почему так? Скажи, если ты умный, почему нам тут лучше, чем в ресторане? А ну, кто скажет?
— А потому, что в ресторане ты бы все время думал, сколько тебе придется платить, — сказал рассудительно Серега. — И еще про то, есть ли у нас у всех деньги.
— Ты, Серега, помолчи... Не путай хрен с пальцем. При чем тут деньги?
— Тогда не знаю почему. — И Серега икнул. — Черт...
— А ты подумай, подумай! Голова у тебя на плечах или капуста?
— А что тут думать? Хорошо оно и есть хорошо. Думать надо, когда плохо. А ну, у кого там чашка?
Матюшенко обиженно умолк. Но ненадолго.
— Нет, хлопцы, — опять вздохнул он, — что ни говори, а есть в этом какая-то загадка. Вот, например, дома: ну чего тебе не хватает иной раз? Придешь с работы — жинка на стол поставит: борщ с мясом, огурцы, помидоры, сало, выпьешь, закусишь, что еще нужно? Чисто, хорошо, по телевизору кино бесплатно. А все же такого, как сейчас, нету. Нету! Хоть вы меня на куски режьте. Так почему же это так? Не знаете? А я знаю. Я додумался. Не зря меня бригадиром над такими сапогами поставили. Потому что дело не в выпивке совсем и не в закуске. Это бабы наши так считают, что нам бы только пузо налить и где-нибудь поболтаться. Они же вот этого самого, что вот тут горит, не понимают и никогда своими курячьими мозгами не поймут. Не поймут, что не для того я после работы иду вино пить, что мне выпить хочется — у меня и дома есть, — а потому я иду, что я иду — с друзьями. С милыми моими, дорогими сердцу друзьями...
