(окончание)
К вечеру Деснин сидел за стойкой в одном из ночных московских клубов с телефонной трубкой в руке. Вован не отвечал, и он пока решил выяснить по обратному адресу на письме, которое дал ему Скипидарыч, номер телефона Андрея из Москвы. На сцене одна за другой сменялись какие-то полупопсовые группы, по звуку ничем друг от друга не отличающиеся. Впрочем, обдолбанной молодежи было все равно — лишь бы в мозгах что-то стучало. Но вот первые аккорды очередной композиции привлекли внимание Деснина. «Хоть что-то путное», — подумал он и прислушался. Вокалист объявил название: «Армагеддон» и зазвучала медленная, заунывная музыка, монотонный несбивающийся ритм которой впечатывал в мозг странноватый текст:
Я генерал,
В моей армии две фаланги:
Левая — чёрт, правая — ангел.
Я командир, я командую ими:
В бой идёт чёрт — мы победили.
В бой идёт ангел — значит перемирье.
Вчера был бой, бойцов перепили.
Я остался сам себе командиром.
Я командир, я воюю с собою:
В этой войне не бывает героев,
Кто победит — тот проиграет,
Кто проиграет — тот победит.
В этот момент на передний план вышел соло-гитарист. «Ну это надолго», — подумал Деснин и решил, пока идёт проигрыш, набрать номер, который ему указали в справочной. В трубке послышался детский голос.
— Отца позови, — попросил Деснин.
— Алло, — послышался в трубке мужской голос.
— Андрей?
— Да. А кто спрашивает?
— Ну, меня-то ты вряд ли знаешь. Я звоню насчёт одного нашего общего знакомого. Отец Никодим — помнишь такого?
— А что с ним?
— Сгорел.
— Что?!
— Да, нет больше Никодима. Но это еще не все: есть подозрение, что он сгорел неслучайно.
— Слушай, браток, кончай дурочку валять. Кому мог старик понадобиться?
— Это я и хочу выяснить.
— Ты всё это серьёзно?
— Да, чёрт возьми! Я тебе чего и позвонить-то решил: засветился там какой-то Санька Мокрый. Не слыхал про такого?
— Знаешь, браток, я со всем этим уже лет восемь, как завязал.
— Вот и я хотел, — грустно произнёс Деснин. — Да видно, не судьба. Ну ладно. Я думал, может, чем поможешь.
— Постой. А ты меня, вообще, как нашёл?
— Да по письму твоему. Не дошло оно до Никодима. Хорошо пишешь.
— Хм. Да. Должник я перед Никодимом. Если б не он… помог он мне очень…
— Вот теперь ты помоги.
— Да я ж тебе русским языком говорю: завязал… Понимаешь, сейчас всё так изменилось… А потом, что за бред такой? Не верю я, что Никодима убить могли. Просто сгорел…
— Ладно, все. Живи, — оборвал его Деснин и бросил трубку.
