Сам Лютый расположился на скамейке внутри сквера. Сидел и грыз яблочко, ничуть, вроде бы, не интересуясь происходящим вокруг. Сидит себе человек, отдыхает. Паша в который раз подумал, что Лютый умеет совершенно поразительно вписываться в любую окружающую обстановку. Надень на него форму – получится типичный мент или военный. В зэковской робе он будет смотреться правильным «мужиком», имеющим за спиной пару ходок длиной в десять лет. А в костюме с белой рубашкой сойдет за жуликоватого директора торговой компании или помощника депутата. Сейчас на Лютом были дешевая куртка с джинсами и кроссовки, так что с ходу определить его масть было трудно. По мнению Паши, попадание в образ было успешным. Паша попытался представить себя на месте противника, который наверняка уже прибыл и присматривается с расстояния. На его месте Паша не заподозрил бы подвоха. Именно так, как сейчас Лютый, и должен выглядеть серьезный партнер. Не распальцованный бандюган из бывших спортсменов и не засиженный зэк, объявленный в розыск за мокрое. Серьезный человек, занятый прибыльным, но рискованным бизнесом. Гранатометы он берет не для себя, а для других людей, тоже серьезных. И обстоятельства, при которых эти люди применят оружие, волнуют его так же мало, как и каналы, по которым «железо» попало к поставщикам.
Однако пора бы уже им появиться…
Только Паша об этом подумал, как они появились. Не они – он. Среднего роста мордастый мужик в кожаной куртке, пройдя вдоль ограды и мазнув по «Паджеро» настороженным взглядом (Паша порадовался, что на джип повесили липовые номера – машину специально для операции одолжили у одного коммерсанта, который был УБОПу по жизни обязан и не отказывал в таких мелочах), резко завернул в сквер и сел на скамейку к Лютому.
Лютый посмотрел на него, бросил за спину огрызок и слегка потянулся.
– Откуда этот хрен нарисовался, не видел? – шепотом спросил Паша у Молчуна, сидевшего за рулем джипа.
Молчун отрицательно покачал головой.
У Лютого был при себе микрофон, так что весь его разговор с продавцом был слышен в кабине «Паджеро» и писался на цифровой диктофон.
– Здорово! Как дела? – спросил Лютый.
– Пока не родила, – отозвался продавец, которому заочно присвоили кличку Прапор – установить его личность не удалось, но были основания полагать, что он служит на военных складах в окрестностях Гатчины и что именно оттуда уходит продаваемое им оружие.
– Значит, родит! Да расслабься ты! Яблочко хочешь?
