Фейт же радовалась его поражению, которое означало ее победу.
Лицо ее зарделось яркой краской.
По всему телу разлилось какое-то влажное тепло, прорывающееся наружу, опаляющее ее кожу, обжигающее изнутри.
Как раз в тот момент, когда ей показалось, будто она достигла пика невероятных ощущений, она провалилась.
Провалилась в безотчетное забытье.
Безотчетное удовольствие оргазма.
Она оказалась еще больше эмоционально близкой этому человеку, за которого цеплялась в надежде не улететь в другое измерение.
Вейл задавался вопросом, заметит ли кто-нибудь, что он больше не показался на приеме. Ведь больше всего ему хотелось отнести Фейт в постель и заняться с ней любовью медленно и со вкусом.
Чтобы платье не собиралось у нее на талии, чтобы брюки не свисали у него до лодыжек. Чтобы он не терял контроль над собой и не овладевал ею, как дикий зверь, насилующий девственницу.
Девственница!
Он только что лишил Фейт девственности!
Она была здесь, с ним, хотела его так же, как он. И все равно он чувствовал себя негодяем. Он знал, что она расстроена, что она плакала, что она уязвима. Не следовало ему пользоваться ситуацией. По крайней мере, в случае с Фейт.
– Я не должен был этого делать.
Улыбка, появившаяся было на ее губах, исчезла, и он почувствовал себя еще большим негодяем.
Ее взгляд стал настороженным. Она резко дернулась, напомнив ему обо всех причинах, по которым им не следовало заниматься тем, чем они только что занимались.
Что он с ней сделал? С ними? И как ему удастся не разрушить добрых отношений, сложившихся у них с Фейт до этого уик-энда?
– Поставь меня. – Фейт прижалась к груди Вейла, желая крепко встать на ноги, желая натянуть на себя платье, желая иметь возможность думать и зная, что она не в состоянии это сделать, потому что их тела до сих пор соединены.
Слава богу, он воспользовался презервативом!
Она повела себя глупо, как подросток, ни разу не подумав о предохранении. Ей действительно и в голову не приходила мысль о чем-нибудь, кроме того, как она нуждается в Вейле.
Вот тебе и современная женщина!
Ну можно ли поступить еще глупее?
Он сделал шаг назад, мягко расцепил их тела и опустил ее на пол. Он держал ее за плечи, пока не убедился, что она твердо стоит на ногах.
– Боже правый, Фейт, почему ты не сказала мне, что ты девственница?
В его голосе звучали приглушенный гнев и горькоеразочарование.
Она натянула платье на бедра.
– А какое это имеет значение?
– Имело. – Он провел пальцами по волосам. – Я раньше никогда этого не делал.
