Благополучно забрав на заправке ключи от квартиры Сереги, Шилов немного покрутился по городу, проверяя, не прицепился ли хвост. Мало ли, «наружка» заметила, что ребята что-то оставили в ящике, и решила проконтролировать, кому предназначена эта посылка. Но хвоста не было, и Роман приехал к дому Соловьева. На всякий случай машину оставил подальше, и последний отрезок пути проделал пешком.
На душе было как-то муторно.
Синдром подпольщика, которому всюду мерещатся враги и засады? Или ощущение допущенной ошибки?
Если ошибка, то в чем? Не надо было назначать эту встречу?
Нет, что-то другое.
По лестнице поднялся до последнего этажа, потом спустился на пятый, к квартире Сереги. Открыл дверь, вошел. Ощущение ошибки усилилось. Здесь его ждет Арнаутов? Нет тут никакого Арнаутова. Никого нет. Кроме кота. Здоровенный рыжий котяра вышел в коридор, посмотрел на Шилова с подозрением. Успокоился, признав своего. Подошел ближе, сел, строго глядя снизу вверх. Шилов погладил его:
— Какой ты стал важный. Эх, балует тебя Серега…
Шилов снял плащ, обувь, повесил кепку. Прошел на кухню. Кот сопровождал его, вышагивая рядом.
— Кушать хочешь? Сейчас тебе чего-нибудь найдем.
Шилов заглянул в холодильник, но не нашел ничего подходящего для кота, кроме куска подсохшей колбасы. Может, Серега держит корм в другом месте? Так вроде и нет таких «других» мест в небогато обставленной однокомнатке. Значит, все кончилось. Будем надеяться, ребята не забудут купить.
Кот не проявил большого интереса к колбасе. Стрескал кусочек, но остальные, которые Роман нарезал и почистил, проигнорировал, отвернулся, недовольно дергая хвостом.
— Потерпи немножко, — Шилов взял кота на руки. — Серега придет — все нажремся.
Так они и сидели на кухне. Шилов на стуле, кот у него на руках. Минутная стрелка наматывала один круг за другим. Сначала время шло медленно, потом будто бы убыстрилось. И одновременно с увеличением скорости времени, все больше и больше беспокойства начал проявлять кот.
Он уже не сидел на руках. Он вскочил на подоконник и, замерев — лишь толстый хвост молотил по столу, — напряженно смотрел вниз на улицу. Потом начал царапать когтями стекло и бегать вдоль окна, будто отыскивая лазейку, через которую можно выскочить. Оскалился и зашипел, ударил растопыренной лапой, когда Роман попытался его погладить. Остановился и замяукал, ударяя лапой в стекло. Невозможно было понять, что означает это мяуканье. Словно какое-то предостережение об опасности…
