Когда шаги в коридоре затихли, Громов бросил ключи на стол:
— Он вернется. У вас есть десять минут, чтобы привести все в порядок.
— Да чисто у нас, Юрий Сергеич. Еще вчера подсуетились, — с довольным видом усмехнулся Сергей.
— Так чего вы выпендривались?!
— А чтоб им служба медом не казалась, — ответил Стас.
— Чертовы ковбойцы! — Громов покачал головой, и было не ясно, чего больше в его реакции: осуждения или все-таки одобрения. — Лучше думайте, что делать дальше…
Забрав ключи, он ушел. Довольная усмешка исчезла с лица Соловьева. Он вздохнул:
— Что — что? Ждать пока…
— Когда он вернулся домой? Во сколько?
— Я уже говорила, что он всю ночь провел дома…
— Не надо мне лапшу на уши вешать!
Арнаутов уже часа два бился с Юлей, но расколоть не мог, и это бесило его. Он был уверен, что легко справится с девкой. Кто она такая? Высшее образование, модельер. От обеспеченных родителей — к богатому мужу. Жизни не видела, страху не нюхала… Поломается чуток для приличия, разревется и начнет говорить.
Не получалось.
Разговаривали в его кабинете. Арнаутов и так на полторы головы превосходил ее ростом, а тут еще специально усадил на низкий неустойчивый стул у стены, а сам то стоял, сунув руки в карманы и покачиваясь на каблуках, то присаживался на угол стола и наклонялся, заглядывая в глаза.
Одни и те же вопросы задавались по кругу, только в немного разной последовательности. И на эти круговые вопросы получались такие же круговые ответы. Пока что она ни разу не прокололась.
И где так врать научилась?
— Ты что, до сих пор не поняла, где находишься? Так я тебя сейчас в камеру отправлю, там тебе быстро все объяснят.
— Я не понимаю. Я вообще ничего не понимаю…
— Во сколько он вернулся ночью? Отвечай, идиотка хренова! — Арнаутов схватил ее за воротник кожаного плаща.
И получил по лицу. Пощечина была довольно увесистой.
— Вы можете меня убить, но оскорблять я себя не позволю.
В ту же секунду кто-то постучал в приоткрытую дверь кабинета. Арнаутов отпустил Юлин плащ, поднял голову и увидел Карташова. Он стоял, весь такой умный и правильный, с потухшей трубкой в руке, и смотрел на Арнаутова с легкой брезгливостью профессионала, наблюдающего за дилетантской работой коллеги, которому по сроку службы давно пора было перестать быть дилетантом.
— Николай Иваныч, можно вас отвлечь на минуту?
Арнаутов вышел в коридор, и вдвоем они отошли подальше от кабинета, к лестнице, чтобы Юля ничего не услышала. Дверь кабинета оставалась открытой, и Арнаутов мог наблюдать, что Юля делает. Мало ли, попробует позвонить, или потянется смотреть документы, лежащие на столе… Но она сидела спокойно.
