— Банду брать будем.
— А-а-а, банду! А я думал, может, случилось чего! — Скрябин отхлебнул кофе и закурил сигарету.
Вошел Соловьев:
— Привет! — В отличие от раздраженного Стаса, Серега словно лучился радостью оттого, что его в выходной день вызвали на работу.
С мрачным видом подождав, пока Соловьев займет место за приставным столиком напротив него, Скрябин спросил:
— Ну, и что ты уселся? Не хочешь спросить, почему нас выдернули из дома?
— А чего спрашивать? Наверное, банду брать будем, — хитро глядя на Шилова, ответил Серега, и все, даже Станислав, засмеялись.
В кабинет заглянул Василевский:
— Начальник! Борька, Дима и Джексон у меня в кабинете сидят. Сапог внизу в машине дрыхнет.
— Спасибо, Леня, сейчас подойдем, — окончание фразы Шилова прервал звонок телефона.
Глядя на коллег, Шилов сказал:
— Спорим, сейчас нам сдадутся киллеры? — и включил «громкую связь».
В кабинете зазвучал безжизненный, как у робота, голос:
— Я хотел бы сообщить о готовящемся заказном убийстве. Буду ждать вас у бассейна СКА через час.
* * *
К бассейну приехали на двух машинах. Встали прямо напротив главного входа. Шилов, Скрябин и Соловьев сидели в «Альфа-ромео», остальные — в синей «девятке» с гражданскими номерами.
— Ничего, что мы так явно стоим? — оглядываясь по сторонам, спросил с заднего сиденья Станислав.
— А от кого шухериться? — весело отозвался Серега. — Я почему-то думаю, они не убегут.
— Как они нас узнают-то?
— Внутренний голос подскажет. Даже пинка даст, если замешкаются.
— Вот, кстати, и он, — Шилов указал на вышедшего из-за угла бассейна высокого мужчину в расстегнутом черном плаще.
— Кто? — не понял Скрябин.
— Внутренний голос. Он же Вова Хрипунов, начальник охраны Геры Моцарта.
Увидев машины с ментами, Хрипунов повернул назад.
Проводив его взглядом, Серега спросил:
— Слушай, а почему Дробышев — Моцарт?
— У него родители в филармонии играли, и сам он до десяти лет в музыкальную школу ходил, — объяснил Шилов. — А потом ему во дворе скрипку сломали, и он боксом увлекся. Вон, идут!
От того угла, у которого вертелся Хрипунов, к машинам приближались двое парней в джинсах и кожаных куртках. Тот, что был ниже ростом, держался за живот и прикрывал нижнюю часть лица воротником куртки.
— Не хреново они его обработали, — напряженно протянул Скрябин.
— Пошли встречать, — Шилов открыл дверь.
Когда парни приблизились, стало заметно, что и второму сильно досталось. Все его лицо покрывали синяки и глубокие ссадины, на щетинистом подбородке запеклись сгустки крови. В глазах была покорность судьбе. Безошибочно определив в Шилове старшего, он сказал тусклым голосом:
