– Барбара, малышка, у меня к тебе просьба…
– Я слушаю…
Полотенце, намотанное на голову, развязалось, и вода с мокрых волос капала на ковер.
– Я хотел бы прийти не один…
– Не беспокойся, я добавлю прибор. – При этих словах Барбара скорчила гримасу – Мы ее знаем?
В памяти всплыли два-три лица.
– Это богиня…
Услышать это слово от Франсуа было удивительно. Она положила полотенце на плечи и протерла уши.
– Вот это да! Уж не влюбился ли ты, чего доброго?
– Еще как! Тебя это огорчает, моя милая? – промурлыкал он.
Ей нравилась двусмысленность их отношений. Она почувствовала укол ревности.
– Наоборот, я рада! Кто она?
– Я же сказал… Богиня…
– Франсуа, не раздражай меня! Я только что из душа, и мне холодно!
Она попыталась скрыть раздражение и заговорила более спокойно:
– В любом случае я ее сегодня увижу.
– Скажи всем, чтобы они были с ней поласковее…
– А что, обычно мы нападаем на твоих приятельниц?
– Она еще совсем молодая, понимаешь?
– То есть?
– Двадцать два года.
Полотенце соскользнуло у нее с плеч. Она наклонилась за ним, и банный халат распахнулся. Она удрученно взглянула на свой живот, испорченный двумя беременностями.
– Двадцать два года?! Да она еще совсем девочка! Ее голос прозвучал резко.
– Ты ревнуешь?
– Не говори глупостей! До вечера! – Она бросила трубку.
Франсуа и его спутница появились как раз в тот момент, когда все обсуждали последнюю новость, потягивая шампанское. Девушка была одета просто: джинсы и черная водолазка, макияж был едва заметен, губы тронуты неярким блеском. Слегка покраснев, она поцеловала Барбару и пожала руки остальным гостям. От нее хорошо пахло. Возможно, «Маленькой феей», туалетной водой для детей. Барбаре сразу захотелось такую же.
Больше всего ей запомнилась тишина, наступившая в гостиной, когда вошла эта девушка. Чем она была вызвана? Молодостью новой подруги Франсуа, ее длинными светлыми волосами или прозрачной зеленью глаз? Все – и мужчины, и женщины – были очарованы ею.
Барбара посмотрела на своих друзей и подумала: «Как же мы постарели!» Валери в наряде от «Прада» выглядела карикатурой на кокетку предпенсионного возраста. Катрин носила исключительно укороченные костюмы, выставлявшие напоказ ее и без того некрасивые икры. А декольте самой Барбары с годами становилось все глубже и глубже. Скоро ей придется совсем обнажить грудь, чтобы убедиться в своей неотразимости!
Когда Франсуа сел, она наклонилась и поцеловала его, вложив в поцелуй как можно больше страстности. Но он даже не взглянул на ее грудь. Такое случалось впервые. Барбара была сильно уязвлена.
