— А что это? — полюбопытствовал Львенок, указывая на громоздкий ящик на невероятно тонких деревянных ножках.
— Радиола. Шестидесятые годы. Она не работает. Просто жалко выбрасывать. Храню как память, а использую как журнальный столик.
— Радиола? — переспросил Львенок. — Это радио?
— Радио и магнитофон-бобинник.
— Бобинник?! — воскликнул Костя. — Катушечный магнитофон? — Он распахнул цилиндрический контейнер и достал ленту. — Для таких пленок?
— Именно для таких. Именно. Только он не работает. Уже лет двадцать, как не работает.
— А можно я посмотрю? — спросил Львенок.
— Ты разбираешься в магнитофонах?
— В технике, — солидно уточнил Львенок.
— Правда-правда, — поддержал его Костя. — Он дома все на свете разбирает.
— Главное — не разобрать, а собрать, — едко заметила Зина.
— Помалкивай, гениальная актриса, — тут же откликнулся Львенок, но при Леониде Матвеевиче неловко было затевать перепалку, поэтому он ограничился только этим замечанием и попросил отвертку.
— Может, починку оставим на завтра? — предложил Леонид Матвеевич. — Сейчас уже поздновато, а нам еще нужно поужинать. Не думаю, что поломку можно устранить за десять минут.
— За десять минут? — задумался Львенок. — За десять минут нельзя. Хорошо. Я займусь этим утром.
— Вот и прекрасно. Предлагаю общими усилиями быстренько сообразить ужин, поесть, поговорить о наших планах и лечь спать.
Утром Леонид Матвеевич оставил ребятам записку, зашел в парк, отпросился с работы и поехал в Петербург. Необходимо было узаконить пребывание ребят у него в доме.
Львенок охарактеризовал Евгению Кирилловну совершенно правильно. Ей достаточно было увидеть спокойное лицо старика, чтобы свято поверить в то, что он — самый настоящий Зинин дедушка. Ее даже ничуть не удивил тот факт, что к Зининому дедушке погостить на несколько дней отправились еще и Костя, и Львенок, и Ира.
— Одноклассники, друзья внучки, — пытался объяснить Леонид Матвеевич.
— Понятно-понятно! — улыбалась Евгения Кирилловна. — Зачем же вы в такую даль ехали? Могли бы просто позвонить. Неужели я бы вам не поверила?
Леонид Матвеевич был просто ошарашен таким радушным приемом:
— Я заехал за вещами ребят.
— Ах, за вещами! Ну, конечно, конечно. Кстати, Лева вчера забыл в автобусе свою сумку с кепкой и ветровкой.
— В автобусе? — удивился Леонид Матвеевич.
По рассказам ребят он отлично знал историю с сумкой. Сумка никак не могла оказаться в автобусе.
— Да. В автобусе, — подтвердила Евгения Кирилловна. — Кто-то из ребят принес ее и повесил на ручку двери их комнаты. Хорошо, что я заметила ее. Она в моем номере. Пойдемте, я вам отдам.
