Посидев у телевизора минут пятнадцать, Костя снова вздохнул и поплелся в комнату. От громкого звука телевизора разболелась голова.
В коридоре он столкнулся с Ирой.
— Как дела? — весело поинтересовалась она.
— Мы со Львенком завтра не поедем на экскурсию, — сказал Костя.
— Почему? — удивилась Ира.
— Фотоаппарат в Петергофе забыли, придется съездить.
— Ну, растеряхи! — протянула Ира.
Костя почему-то разозлился и резко ответил:
— Что мы в том Шлиссельбурге не видели? И вообще, зря сюда приехали!
Ира удивленно посмотрела на него, помолчала и улыбнулась:
— Не расстраивайся. Найдется фотоаппарат.
Костя кивнул. Вот тебе и длинная беседа! Вот и поговорили. Почему он разозлился и наболтал всякой чепухи?
В тридцать третью комнату вернулся сосед. Он наклонился к замочной скважине, повернул ключ и быстро нырнул в номер. Вот кто во всем виноват! Не встретили бы они его в Петергофе, не оставили бы фотоаппарат, поехали бы завтра в Шлиссельбург, и Костя совсем не так поговорил бы с Ирой.
Костя никак не мог уснуть. Львенок уже давно посапывал, свернувшись калачиком, а Костя ворочался с боку на бок из-за грустных мыслей.
Потом он повернулся на спину, открыл глаза и стал смотреть на потолок, по которому иногда пробегали полоски света от проезжавших по проспекту машин. За стенкой, в тридцать третьем номере, тоже не спали. Там монотонно гудели два мужских голоса.
Слов Костя не разбирал, да и разбирать не хотел. Что ему за дело до чужих разговоров? Просто голоса сливались с бессонной ночью и казались чем-то неотъемлемым от посапывания Львенка и от бликов света на потолке.
Костя даже загадал — если он уснет раньше, чем умолкнут голоса за стеной, то фотоаппарат завтра обязательно найдется. Сон не шел, но и голоса в соседней комнате гудели тихо и равномерно. Без пауз и громких возгласов. Сначала говорил один, потом другой. Даже тембры голосов были похожи. Только у одного слышалось чуть больше металла, а другой говорил мягко и даже вкрадчиво…
— Вставай! — Костю тряс за плечо Львенок. — Наши уже на экскурсию уехали, а мы все дрыхнем!
Костя открыл глаза, и первое, о чем он подумал, было радостное сознание того, что он все-таки заснул раньше окончания соседского разговора. Странное дело! Костя, не придававший никогда значения приметам, сегодня был убежден, что фотоаппарат найдется. И даже более того — в душе поселилось неясное ожидание чего-то необычного, загадочного, странного.
— Нам надо было хотя бы до столовки вместе с группой доехать! — ворчал в это время Львенок. — Где завтракать будем?
