Эд подхватил чемоданы, посоветовал ей занять место получше, но подальше от середины и поспешил за кулисы.
Там его встретил мистер Фредерикс, один из немногих учителей, оставшихся на представление.
— Мистер Фредерикс, я бы хотел, чтобы мне никто не мешал, — попросил Эд. — Я хочу сказать, чтобы сюда не заходили зрители.
— Конечно, конечно, — понимающе кивнул мистер Фредерикс и показал Эду на два стола, необходимые для выступления.
— Перед тем как я выйду на сцену, вот этот, первый стол надо поставить слева. И он не должен шататься, так как на нем будет стоять кувшин молока. К сожалению, я не могу вынести его сам. Зрители не должны меня видеть.
Мистер Фредерикс сухо улыбнулся.
— Второй стол должен стоять в глубине сцены, чтобы, подходя к нему, я поворачивался к аудитории спиной. Это очень важно.
— Разумеется, — согласился мистер Фредерикс. — Я вынесу их сам.
— О, я не хотел бы затруднять вас…
— Пустяки. Это совсем нетрудно.
Эд едва успел разложить содержимое чемоданов на столах. На один он поставил литровый кувшин молока, положил сложенную газету, веревку, большие ножницы и бумажный пакет. На втором разместилось все необходимое для его главного фокуса.
Подошел мистер Фредерикс, чтобы сказать, что в зале потушен свет. Эд слышал скрип складных стульев, которые уберут после его выступления, чтобы освободить место для танцев.
— Все готово? — спросил учитель. — Я иду представлять Роберту. Ее номер займет три с половиной минуты.
Роберта Кардикс всегда выступала первой, создавая в зале нужный настрой.
— Да, — едва слышно ответил Эд. От волнения у него перехватило дыхание.
Роберта спела новую песню и сошла со сцены, сопровождаемая громом аплодисментов. Мистер Фредерикс вынес столы. Шум в зале стих.
Эд вышел на сцену, слегка поклонился мистеру Фредериксу и коснулся рукой лба, приветствуя зрителей.
— Дамы… господа… коллеги учащиеся, будущие выпускники, члены антиалкогольного общества, сейчас вас ждет встреча с простыми чудесами, понять которые не составит труда любому из вас.
Все захлопали, а он еще и не приступил к фокусам.
— Вот тут у меня обычная газета с рекламными объявлениями, карикатурами, программой телевидения и статьями, в которых так мало правды.
Эд свернул газету в кулек и, держа его левой рукой, правой поднял кувшин, заполненный до краев белой жидкостью.
— Этот кувшин, как вы уже догадались, наполнен молоком человеческой доброты.
Он наклонил кувшин, и молоко тонкой струйкой полилось в кулек. Несколько капель упали на пол из вершины кулька. Эд поставил кувшин на стол, покрепче свернул вершину кулька, чтобы не капало, и, подняв кувшин, вновь стал наливать молоко в газетный кулек.
