Ковер-самолет, унесший Толю в прошлое, вернулся в клетку. Томский увидел прапора, который возился с замком клетки. Он пригнулся, втянул голову в плечи и с вороватым видом оглядывался по сторонам. Лицо Аршинова в тусклом свете ламп дежурного освещения было бледным, как у мертвеца. Дверь распахнулась. Прапор вошел в клетку.
— Насилу тебя добудился, Толян.
— Что случилось?! — за последнее время Томский так привык к плохим новостям, что ночное появление Лёхи не на шутку его взволновало. — Что произошло?!
— Да не реви ты будто белый медведь в теплую погоду! — прапор швырнул к ногам Толика какой-то рулон. — Ничего и ни с кем не случилось. Кроме тебя…
Томский встал. Ткнул пальцем в рулон.
— Что это?
— Защитный костюм, знамо дело. Через ворота нас не пропустят. По поверхности уходить сподручнее. Надевай, не рви мне душу!
— Куда уходить? Зачем?
— Там видно будет, — буркнул Аршинов. — Выберемся и все обсудим.
— Я под арестом!
— Плюнь и разотри. Ты мне не тигр, а здесь не зоопарк. Развалился, видишь ли, в клетке! Не стыдно?
— Не стыдно, это раз, — ударом ноги Толик отшвырнул защитный костюм. — Никуда я не пойду, это два.
— Сейчас схлопочешь в рыло, это три! — яростно зашептал прапор. — Мы мучаемся, снаряжение готовим, часового пеленаем, а он становится в позу! Не закатывай истерик, Толян. Надо идти, пока нас не заметили.
«Часового пеленаем?! Нас?!» Томский взглянул поверх плеча Аршинова и увидел Вездехода. Тот сидел на какой-то темной груде и деловито копошился в своем вещмешке. Темной грудой оказался связанный по рукам и ногам часовой. Изо рта его торчал кляп, а в глазах читалась покорность злодейке-судьбе. На Вездеходе был специально перешитый под него защитный костюм, на боку висела противогазная сумка. Итак, друзья решили его освободить и куда-то идти. Куда?
— Тут до Партизанской рукой подать. Можно, конечно, и на Черкизовскую, но на Партизанской потише будет — станция-то нежилая, — произнес Алексей, словно угадав мысли Толика. — А уж с Партизанской опять в Метро нырнем. Одевайся, Томский. Не испытывай мое терпение.
Тут из темноты вынырнул Григорий Носов. Вслед за ним в клетку впрыгнула Шестера. Первым дело ласка обнюхала защитный костюм на полу. Потом подняла мордочку и внимательно посмотрела на Томского, словно интересуясь: «Ну и чего встал столбом?».
— Все нормально, — сообщил Гриша. — Можете выдвигаться. Только в шахте поаккуратнее — костюмы не порвите. Вещмешки и оружие я вам сверху опущу.
