— Мы с Джереми можем посидеть с ним, если ты хочешь. Если не… — сказала она, желая пристыдить Джун. — Тебе все-таки лучше было бы сходить в школу, и мы на твоем месте пошли бы…
Брайан встал у входной двери.
— Пожалуй, почему бы и нет? Вы должны знать его учителя лучше нас…
Он взглянул на обеих смущенно и с выражением стыда на лице, но Джеральдину меньше всего интересовало его мнение.
— Я думаю, — покачав головой, сказала она, — вы должны позволить Эндрю самому решить, к кому он хочет пойти.
Эндрю уставился на свои сбитые ботинки.
— Ты что, язык проглотил? — цыкнула на него Джун, и он поднял глаза на Джеральдину.
— Ты и Джереми, — сказал он тихо.
— Тогда все улажено, — сказала Джун с нотками горечи и триумфа в голосе одновременно. Джеральдина уже готовилась было возразить, что ничего страшного не случилось, что это ничего не значит, когда сигнализация в книжном магазине пронзительно зазвенела…
Она не могла себе представить причину шума. Она добежала до магазина, когда Джереми уже выключил сигнализацию.
— Я позвоню Эддингсам, — сказала она ему, стремясь подавить некоторое раздражение.
Эддингса не было дома.
— Я скажу ему, что вы звонили, — ответила его жена Гизел.
— Что, кому-то еще он нужен больше, чем нам?
— Можно сказать и так. Он навещает своих соседей в интересах Гудвина Мэнна.
— Боюсь, что молитва не поможет исправить нашу сигнализацию.
— Вы уверены? Может, вам стоило бы попытаться, пока вы ждете его?!
Джеральдина состроила самую ужасную гримасу, на которую только была способна, телефонной трубке и бросила ее на рычаг.
— Когда он помолится и закончит божественную работу, он вернется к себе домой, — сказала она Джереми.
— Жаль, что мы не можем попросить Господа гарантировать качество работы Бенедикта… Но что могут подумать о нас Бевэны? Пожалуйста, в следующий раз постарайся держать себя в руках!
— Я и не теряю контроля над собой. Почему я должна потерять контроль? Нет причин для этого, разве что только люди.
Она закрыла глаза, заскрежетала зубами и зарычала, почти завизжала, а потом рассказала ему, что случилось. Он, казалось, не знал, что можно было сделать еще помимо того, что она сделала: что бы они ни предпринимали, Эндрю все равно будет в проигрыше. Они говорили об этом на протяжении всего ужина, хотя Джеральдина и пыталась спорить и возражать самой себе. Наконец она позволила себе сказать:
— Я не могу думать об этом.
— Может быть нам следует пойти и выпить чего-нибудь или прогуляться, или сделать что-нибудь еще?
