По коже у Элисы пробежали мурашки. Он назвал только меня, потому что я дала ответ первой. Ей пришли на память слова одного из преподавателей оптики: «В науке можно позволить себе быть сволочью, но нужно постараться стать ею раньше, чем остальные». Однако особого удовольствия или хотя бы радости она не испытала. Наоборот, ее накрыло горькой волной стыда.
Краем глаза она посмотрела на невозмутимый профиль Валенте Шарпа, никогда не удостаивавшего ее взгляда, и почувствовала себя гадкой. Поздравляю тебя, Элиса: сегодня первой сволочью стала ты.
Она опустила голову и приставила ладонь козырьком ко лбу, чтобы скрыть слезы.
Элиса была столь подавлена происшедшим, что даже новое послание от mercuryfriend, обнаруженное по возвращении домой, ее не слишком расстроило. Она уже знала: что бы она ни делала, вложенный файл все равно запустится, а потому открыла письмо. На экране начали сменяться картинки.
Она уже собиралась отвести взгляд, когда заметила что-то необычное.
Между эротическими изображениями были и другие: мужчина, согнувшийся под тяжестью камня, давившего ему на лопатки, солдат в форме времен Первой мировой войны, несущий на спине девушку и рюкзак, танцор, запрыгнувший на плечи партнера… В конце красным по черному появились новые загадочные слова: «ЕСЛИ ТЫ ТА, КЕМ СЕБЯ СЧИТАЕШЬ, ТЫ УГАДАЕШЬ».
Что это за реклама? Элиса непонимающе пожала плечами и выключила компьютер, хотя смутная мысль заставила ее задержаться перед экраном еще на несколько секунд.
Наверное, какая-то незначительная мелочь (что-то забытое, что пыталось всплыть на поверхность). Потом вспомнится.
Элиса разделась и долго стояла под теплым душем, чтобы окончательно расслабиться. К моменту выхода из ванной она уже окончательно забыла о странном сообщении и думала только о том, что произошло в университете. Проявляемое по отношению к ней презрение Бланеса ее подстегивало. Ты хотел меня игнорировать? Получай теперь. Даже не думая одеваться, она расстелила на кровати полотенце и плюхнулась на него с конспектами и книгами, чтобы заняться расчетами для работы, которую надо было сдать в конце курса.
Оставалось только пять дней. Последний день занятий совпадал с началом двухдневного международного симпозиума во Дворце конгрессов, на котором должны были присутствовать одни из лучших физиков-теоретиков мира, такие, к примеру, как Стивен Хокинг или сам Бланес. К этому времени каждый студент должен был сдать работу о возможных решениях проблем, возникавших в «теории секвойи».
