— Не обратили ли вы внимание на походку незнакомки? У нее легкая походка?
— Да, очень! Я не раз поражалась ее чрезвычайно легкой, плавной походке!
— Она носила ботиночки на резиновой подошве, без каблуков! — уверенно сказал Нат Пинкертон.
— Вот как! — воскликнул Мак-Коннел. — Откуда вы знаете?
— Об этом нетрудно догадаться! — ответил Пинкертон. — Художник много курил, а пепел сбрасывал на пол. На нем и остались отпечатки обуви этой женщины. Они довольно отчетливо видны, если присмотреться внимательно!
— И все же я не понимаю! Она ведь носила дорогую и изящную одежду, грубые ботиночки никак не соответствовали ее платью!
— Да почему же? Есть очень дорогая обувь такой модели.
— Но что нам дают отпечатки ее обуви?
— Видите ли, я полагаю, что они дают ключ к разгадке ее настоящей профессии! — ответил сыщик.
— Как так?
— Мне кажется, она выступает на сцене кафе-шантана в качестве эквилибристки или чего-то в этом роде!
— Пожалуй, это возможно! Подобные артистки всегда носят такие ботиночки! — согласился Мак-Коннел.
— Ну, вот! А так как женщина, не имеющая ничего общего со сценой, не станет носить их, то становится ясно, чем занималась преступница в то время, когда она не позировала художнику!
— Совершенно верно! — возбужденно воскликнул инспектор. — Это уже большой шаг вперед в нашем расследовании!
— Джон Мелвилл решительно не подозревал ничего дурного. Он работал над картиной, пока она надевала древнегреческий костюм. А потом эта женщина подкралась сзади и нанесла ему смертельный удар!
— Но все же, по-видимому, в последнее время он кое-что стал замечать в ее поведении, иначе бы не грустил так!
— По всей вероятности, она наговорила ему много неприятного, чем сильно расстроила его. Но об этом мы узнаем подробно, когда она будет сидеть за решеткой!
Мак-Коннел, волнуясь, ходил по комнате.
— Очень печально, что картина пострадала! — проворчал он. — Если б у этой женщины не возникла коварная мысль вырезать изображение лица на холсте, мы наверняка очень скоро смогли бы поймать ее! Вряд ли есть эскизы к картине, ведь художник старательно оберегал натурщицу от посторонних глаз!
Нат Пинкертон, улыбнувшись, сел в кресло и вынул из кармана блокнот с эскизами.
— Однако не забывайте, мистер Мак-Коннел, что черты лица любимой женщины преследуют мужчину всюду! Я уверен, что Джон Мелвилл любил натурщицу и постоянно думал о ней. Таким образом, какие бы женские головки художник не рисовал, он невольно видел натурщицу перед собой.
