Краем глаза она наблюдала за Адамом.
— Вставай завтракать.
— Спасибо.
— В доме я ничего съестного не нашел. В прочем, я не нашел даже самой кухни.
— Ее нет.
— Чем ты тогда питаешься?
— Да знаешь, ем, как птичка. То одно клюну, то другое. Предпочитаю питаться вне дома. Для этого есть всевозможные заведения. А домой покупаю одну гастрономию.
Адам выглядел так, словно внезапная острая боль охватила все его тело.
— Приятного аппетита, Джессика.
Джессика включила телевизор и завтракать пришлось под аккомпанемент биржевых новостей и спортивных репортажей. Пропасть между ними становилась все больше.
Молчание затягивалось, царящая тишина напоминала неловкость двух влюбленных, которые никак не могли соединить потрясающий секс с реальностями бытовой жизни. Одно с другим никак не клеилось.
И вдруг Джессика поняла, в чем крылась причина молчания Адама. Ему не терпелось уйти.
И чтобы спасти свою гордость от унижений, она встала из-за стола и направилась в спальню.
— У меня на десять назначена важная встреча, солгала она, не моргнув глазом.
Удовольствия когда-нибудь кончаются. Пришла пора одеваться и отправляться на работу. В шкафу она отыскала свой самый нарядный костюм, чтобы улучшить настроение, и только было собралась его надеть, как совсем рядом услышала голос Адама.
— Джессика!
Адам стоял в дверях. Она мило, но сдержанно улыбнулась, словно безропотно и с пониманием разрешала ему удалиться.
Он подошел к ней ближе, но ответной извиняющейся улыбки на лице так и не появилось. Что было уже хорошим знаком.
— Мне надо ехать на работу, — начал объяснять ей Адам. И это было началом торжественной прощальной речи.
— Конечно. Я все понимаю.
Он сел на кровать, чтобы обстоятельно продолжить объяснения.
— Все получилось спонтанно. Этого не надо было делать. Прости меня, если можешь. В Чикаго я не надолго и скоро уеду. Но я хочу, чтобы ты знала: прошлой ночью я был счастлив.
Звучало это замечательно. У нее чуть ноги не подкосились, а костюм все-таки выпал из рук.
— Я тоже.
— Нам так и не удалось ни о чем поговорить.
Джессика улыбнулась.
— Что верно, то верно. Мы были заняты другим.
— И на работе ты все время в делах. Но все в конечном итоге уладится. Клянусь, что для тебя я сделаю даже невозможное.
Когда он так смотрел, ему нельзя было не верить.
— У меня были все основания тебя возненавидеть.
— Я хочу, чтобы мы были вместе. Не знаю, что из этого может получиться. Это мое желание, и я чувствую, что оно верное.
— Боюсь, что с такой скоростью я проиграю не только пари, Адам, а значительно больше.
