На сей раз к дорожке она пошла не одна, а в сопровождении Адама.
— Смотри, что ты делаешь, — начал объяснять Адам, нежно обхватывая Джессику за талию. И все ее внимание, до сих пор прикованное к игре, испарилось без следа, уступив место первозданному чувственному инстинкту.
Он нежно отвел ее руку назад и показал, как нужно выпрямлять кисть, чтобы правильно осуществить бросок. Он был прирожденным тренером, воплощением деловитости и упорства, а его ученица оказалась полной ему противоположностью.
Слабость не шла ей, она унижала ее даже в собственных глазах. Усилием воли Джессике пришлось сосредоточиться на кеглях. Собравшись с силами, она сделала несколько решительных шагов к началу дорожки и отпустила шар.
Несколько томительных секунд ожидания… и шесть белоснежных кеглей были сбиты. Маленький компьютерный человечек возликовал.
Адам обнял ее, и его нежные дружеские объятия вдруг показались ей такими родными, что захотелось остаться в них навсегда.
— Отлично! У тебя все получилось!
Приятно было слушать его лестные отзывы и сиять в отблесках его славы. Но минутная слабость прошла.
— Это у тебя все получилось, Тейлор.
Адам рассмеялся.
— У тебя еще четыре кегли не сбиты. Не заставляй меня краснеть.
Она залихватски подмигнула своему тренеру и подошла к дорожке. Исполнение броска было безукоризненным. Еще две кегли упали, как подкошенные. И маленький человечек на экране компьютера прыгал от радости и выглядел таким же счастливым, как и сама Джессика.
По результатам десяти игр Адам опережал ее на тридцать семь очков. День был, конечно, не самым удачным в ее жизни, но и особых разочарований не принес.
К концу четвертой игры Джессика вошла во вкус, броски получались все лучше и результативнее. Но Адам по-прежнему стоял у нее за спиной. И она нисколько этому не противилась, напротив, ей нравилось чувствовать его поддержку. А он делал вид, что не замечает ее очевидных успехов.
Такое положение вещей временно устраивало обоих.
Ближе к концу поединка Джессике наконец-то улыбнулась удача. Она сбила все десять кеглей.
Адам стоял теперь не у нее за спиной, а сбоку, так что мог в деталях рассмотреть, как сначала лицо Джессики застыло, а взгляд сосредоточился только на катящемся по дорожке шаре. Но когда кегли пошатнулись и дружно упали, глаза у нее вспыхнули ярким пламенем, и вся она радостно просияла и буквально засветилась от счастья.
Какой механизм приводил в движение скрытые человеческие эмоции, какая движущая сила заставляла ее так перевоплощаться?
