Он поднял руки вверх, делая вид, что капитулирует.
– О'кей. Погляжу, что я смогу сделать. Поверь мне.
– Звонил Дек. Передал, что ты сказал ему о новых фотографиях. Он хотел заскочить сегодня утром и договориться с тобой о съемке.
Тревис помрачнел.
– Я говорил с ним о фотографиях? – Он покачал головой, не припомнив, что давал подобное обещание.
– Похоже, что вы условились об этом, когда пили пиво три недели назад, – с усмешкой пояснила Дженни. – Вы увлеченно занимались этим целых четыре дня.
Он поморщился при воспоминании о мерзком похмелье. Тревис долгие годы сторонился вечеринок, где выпивка лилась рекой, и после случившегося понял почему. От боли у него раскалывалась голова, рот был словно забит ватой, и радостное возбуждение, появившееся после первых выпитых стаканов, как рукой сняло. Да, похоже, он уже староват для подобных оттяжек.
– Если он заявится сюда нетрезвым, я его сразу же выгоню, – с угрозой в голосе предупредила Дженни.
Тревис устало вздохнул. Он хорошо знал, кому придется это сделать.
Посчитав, что тема разговора на сегодня исчерпана, он взял Дженни за руку и отвел назад, в офис. А потом вернулся к себе, задержавшись по пути, чтобы выпить чашку крепкого кофе.
Тревис окинул взглядом свое рабочее место. На дубовом столе лежали груды негативов, ждущие его одобрения, незаполненные розовые бланки для новых заказов и листы бумаги, исписанные его почерком, очевидно, наброски новой книги. О пришедшем к Тревису успехе можно было догадаться по огромной студии, обставленной дорогой мебелью, с увеличенными фотографиями мотоциклов на стенах. Пятнадцать лет назад, едва сводя концы с концами, он даже и мечтать не мог о такой популярности. В то время Тревис увлекался мотоциклами и много снимал гоночные двухколесные машины и их водителей. Теперь его фотоальбомы большого формата продавались каждые два года на персональных выставках, а книги, иллюстрированные его работами, выходили ежегодно.
Сначала Тревис тратил каждое пенни лишь на покупку нового фотооборудования для съемок. В его первом фотоальбоме были опубликованы снимки рук, принадлежащих различным людям, и он рискнул издать его за свой счет. Книга разошлась мгновенно. Кто бы мог подумать, что фотографии рук – изящных женских, с наманикюренными и покрытыми перстнями пальцами, натруженных, узловатых, со вздувшимися от артрита и старости венами, даже пухлых ручек маленьких детей – вызовут такой интерес. Тревис вложил полученную прибыль в следующую книгу – фотографии хищных зверей, сделанные во время поездки в известный заповедник, и после этого жил, не думая о средствах. На первых порах он проявлял снимки в своей ванной комнате, но потом сумел даже арендовать помещение, которое переоборудовал под студию и лабораторию. И хотя Тревис предпочитал натурные съемки, немало удачных фотографий было сделано им в студии.
