Не придумав, что бы еще она могла сделать, куда бы еще могла пойти, она подчинилась. Аллегра срубила еще одну пешку в своей холодно просчитанной игре, и выбор жертвы был очевиден. Она могла лишь представить себе реакцию Гарри, когда тот услышал, что его обожаемый наставник пал жертвой ее происков. Он представлял собой все то самое лучшее, за что Гарри пошел в Р.Д., и раз его смогла постичь такая участь, значит, она могла постичь всех. Это все снова происходило. Волдеморт совершал систематические нападки на мир Гарри, атакуя всех его близких. Если так пойдет и дальше, у него скоро ничего не останется… и ее внимания не избежал тот факт, что она, вероятно, была основной мишенью, хотя, Аллегра, скорее всего, оставит ее на десерт.
Гермиона выпрямилась, услышав, как хлопнула входная дверь, и из холла стали доноситься шаги. Она увидела, как по лестнице в галерею, перескакивая через две ступеньки, промчался Гарри, потом он скрылся за аркой, за которой была лестница в его комнату; похоже, он ее не заметил. Его лицо было полно угрюмой решительности. Она встала и последовала за ним.
Комната Гарри находилась на третьем этаже центральной части дома. Она была самой большой и самой интересной из всех спален — это Джордж настоял на том, чтобы ее занял Гарри. «Думаю, человек, спасший мир, имеет право на реально крутую спальню», — сказал тогда он. Гарри был смущен, но возражать не стал; это, в самом деле, была лучшая комната, и единственная в доме, имевшая название: Чертог. Она была длинной и широкой с окнами в рамах из лаврового дерева и двумя каминами. В ней не было потолка как такового — на его месте сводом располагались панели из прокаленного стекла в металлических конструкциях. Стекло было заколдовано от разбития, изнашивания и птиц.
Гермиона пошла за ним вверх по лестнице и распахнула дверь в его комнату, обнаружив его бросающим в чемодан свои вещи вперемешку с различными наобум хватаемыми предметами. Заметив ее присутствие, он глянул на нее, но ничего не сказал — просто вернулся к своему занятию. Что бы он ни увидел в Р.Д., это стало последней каплей. Хладнокровия, которое он излучал в госпитале, больше не было… теперь он противодействовал, это было видно по его лицу.
— Гарри... мне так жаль насчет Лефти, — тихо проговорила она. — Он в порядке?
Гарри тряхнул головой.
— Зависит от того, что ты под этим подразумеваешь. Жить будет, но ему придется обходиться без левой ноги и правой руки, — Гермиона закрыла глаза. — Гермиона, она напала на студентов. Сами себя они защитить не могли, потому Лефти и лишился частей тела, спасая их — как она и предполагала. Это закончится — сейчас же, — он продолжал скидывать свое имущество в чемодан.
