Разговор на повышенных тонах в коридоре заставил его подняться со стула, дверь открылась и влетела Гермиона с каменным выражением на лице и агрессивной манерой поведения “я здесь главная”. За ней плелись двое других сожителей Гарри, выглядевшие шокированными и раздосадованными. Гермиона была лишь нетерпеливой, и не сильно удивилась, увидев Люпина.
— Ремус, — сказала она. — Где он?
— Гермиона…
— Мне нужно его увидеть. Сейчас же, — ее тон не допускал возражений.
— Я не уверена, что это такая… — начала Пфэффенрот.
— Вы не понимаете, — резко продолжила Гермиона. — Кто бы вы ни были, и какой бы вы, по вашему мнению, юрисдикцией здесь ни обладали, вы отведете меня к его телу немедленно, или слово «пожалеете» даже в самой меньшей мере не опишет вашего состояния!
Арго на мгновение задумалась, потом отошла в сторону, освобождая Гермионе путь. Она длинными скачками ринулась вперед, не дожидаясь даже пока ей покажут дорогу. Компания в лазарете появилась, но плаксивая эмоциональная сцена, которой боялся Люпин, так и не материализовалась. Вместо того, чтобы разрыдаться при виде закрытого простыней тела, Гермиона лишь на мгновенье остановилась, а потом подошла прямо к нему, одним быстрым движением откинув покрывало. Остальные в шоке отскочили к двери. Гермиона склонилась над телом Гарри, прижавшись ухом ко лбу и пальпируя плоть плечей… Люпин понял, что она его на что-то осматривала.
— Гермиона… что все это значит? — спросил он, выступая вперед.
Она подняла одно веко и всмотрелась внутрь, кажется, не услышав Люпина совсем. Лаура подошла с другой стороны кровати, слезы свободно катились по ее щекам.
— Герм, его больше нет. Не надо так с собой.
— Пусть посмотрит, если ей это нужно, — сказал Джастин.
— Здоровья ей от этого не прибавится, — огрызнулась Лаура. — Нужно оставить расследование экспертам.
Джастин повернулся к Люпину:
— Что там произошло?
— Не знаю. Вот с ним все нормально, а вот он от ужасной боли хватается за лоб, потом он просто упал без сознания.
— Есть идеи, чем это было вызвано?
— Он не мертв, — эти три простые слова, первые, сказанные Гермионой с момента прибытия в лазарет, эффектно пресекли все остальные разговоры.
Джастин просто уставился на нее.
— Прошу прощенья?
— Ой, ты меня слышал! Он не мертв. Я подозревала, что это было не так, поэтому мне нужно было его увидеть. Эта штука разработана так, чтобы обдурить всех наблюдателей, даже докторов, если только они не знают, чего искать.
