— Припоминаю, какой ты в то время был рассеянный, и дома тебя было не застать. Я-то думала, это все новая работа, какой бы она ни была.
— Частично — работа, но больше, все же, она. Эти отношения были из отряда тех страстных и всепоглощающих, что затмевают весь остальной мир, все другое кажется неважным. Чем-то это напоминало твои отношения с доктором Килроем... нездоровые, но настолько непреодолимые, что ничего с собой поделать не можешь, — она кивнула, подавляя ревность. Эта женщина уже в прошлом, напомнила она себе. — Она была моей первой, и давала мне ощущение, что на свете, кроме нас, ничего нет.
— Ты ее любил, — как можно более спокойным тоном сказала она.
— В том то и дело, что нет. Мне не кажется, что это была любовь. Это было нечто вроде обоюдного притяжения.
— Что произошло? — она прикрыла рот рукой, вдруг осознав, что он везде использовал прошлое время. — О нет... она умерла?
Он покачал головой:
— Нет. Хуже, — он посмотрел ей в глаза и крепко сжал за руки. — Она предала меня, Гермиона. Она предала всю Р.Д.... Она использовала меня, чтобы устроить засаду для некоторых наших агентов... четверо погибло. Мне повезло избежать смерти, и последнее, что я видел — это как она убегает со своими новообретенными коллегами и смеется надо мной.
В сердце Гермионы росло темное подозрение:
— Гарри... ты не об Аллегре говоришь?
Гарри медленно кивнул:
— Да. Много лет назад Аллегра была моей любовницей. Сначала она была хорошей или, по крайней мере, заставляла меня в это верить. Я даже тогда понимал, что не все о ней знаю. Никак не думал, что дойдет до такого... хотя, я так и не смог возненавидеть ее с той же силой, с которой меня ненавидит она.
— Мне так жаль, Гарри. Как тебе, должно быть, ужасно — осознавать, какой она стала.
— Не легко, скажем так. Мне понадобилось немало времени, чтобы забыть ее, — он выдавил улыбку. — Ну вот, теперь ты знаешь о моей тайной любовнице... кто же твой?
Она глубоко вздохнула:
— А догадаться не сможешь?
Он отвел взгляд:
— Рон.
Гермиона кивнула, почувствовав, как к горлу подступил комок:
— Он был первым.
— А я и не знал.
— Мне тяжело об этом думать. Видишь ли... мы были вместе один только раз — в день его смерти, — Гарри пораженно уставился на нее. — Мы с ним это обсуждали... мы встречались уже около года, и дело шло довольно медленно, но мы были готовы сделать последний шаг. Мы сидели в хогвартской оранжерее на верхних этажах, и вдруг будто бы наступил подходящий момент. Рон закрыл палочкой дверь и... — она промокнула глаза. — Я никогда никому об этом не рассказывала — слишком трудно.
