— Сомневаешься, значит? — Снейп встал. — А вот я — нет. Да, я эгоист, но для меня жизнь этого конкретного ребенка и жизнь его погибшей матери несравненно важнее благополучия тех десятков, сотен абстрактных магов и магглов, которые могли бы еще погибнуть, не останови Лорда Гарри Поттер. Мне плевать на них, потому что я считал Лили своим другом. И если бы я только мог предположить, что они доверят тайну своего местонахождения Питеру Петтигрю… Я бы не дал ей умереть. Ни ей, ни ее мужу. Я бы помог им скрыться там, где никто не найдет, а потом бы разнес эту лавочку вдребезги и объяснил бы директору, что есть ситуации, в которых попросту нельзя выбирать. И что количественная логика спасения большинства ценой гибели меньшинства не работает, когда речь идет о жизни людей!.. Надеюсь, я доходчиво объяснил свою мысль, Хагрид?
Хагрид также встал.
— Даже очень. Я… Я сейчас же пойду к Дамблдору, поговорю с ним…
— Не стоит.
— Но он должен знать…
— Он знает. Он со мной не согласен, впрочем, я не удивлен… — зельевар взялся за ручку двери, но обернулся. — Тем не менее, спасибо за то, что попытался меня понять.
Взгляд лесничего потеплел, когда прозвучало тихое: «Обливиэйт!»
* * *
Гарри выбросило из мыслей. Он судорожно дышал, пытаясь успокоиться, и с опаской смотрел на мирно спящего профессора. Неужели получилось? Неужели он не заметил, как… Возможно ли это?.. Впрочем, неважно. Сейчас главное отдышаться, закрыть глаза. Чтобы он ничего не заподозрил. Об увиденном лучше не думать. Слишком… Слишком сложно… Лучше завтра. Постепенно гриффиндорский мальчишка провалился в глубокий сон.
* * *
В подземельях Лорда не бывает утра, но шорохи и звон подсказали Гарри, что Снейп уже проснулся. Самому открывать глаза не хотелось. Гарри старался ровно дышать, притворяясь спящим, а сам раз за разом прокручивал в голове реплики из подслушанных разговоров. Не то что бы он раньше доверял директору… Нет. Сомнения были, произошло много всего, но вот такого… Чтобы директор сознательно сдал его семью Вольдеморту, пожертвовал ей ради победы, — он и представить себе не мог.
«…для меня жизнь этого конкретного ребенка и жизнь его погибшей матери несравненно важнее…»
Важнее… И я, и мама… Мы важнее… Он…
— Поттер, может быть, вы соизволите встать? — Гарри вздрагивает от неожиданно резкого оклика и застывает, боясь даже пошевелиться. — Не притворяйтесь, что вы меня не слышали. Вы проснулись уже давно, и нам пора идти дальше.
