Гарри долго и безуспешно пытался выяснить, кто это такой, Принц Полукровка. Он спрашивал и родителей Рона, и Люпина, и Хагрида… Никто не мог вспомнить. Наконец он не выдержал и спросил Вольдеморта:
— Том, не знаешь, кто такой Принц Полукровка?
— Какой принц? — Удивился Темный Лорд. Потом подумал какое-то время и сказал: — А! Да это же Сев!
— Кто-кто?
— Северус, Снегг. А что?
— Да так, ничего.
Друзьям, Гарри, естественно, ни чего не сказал.
Еще одна проблемка: После лета Гермиона очень рассчитывала на внимание Рона, но его гормоны взыграли, он постоянно окружал себя плотной женской компанией. Нет, он не отказывал во внимании Гермионе, но она очень не хотела быть в гареме, хотя бы и главной, поэтому закончилось все грандиознейшим скандалом. После этого скандала лучшие друзья Гарри если и разговаривали между собой, то только по делам старост, и то, любой разговор проходил примерно в такой манере:
— Рон надо… — Далее подставляйте, смотря по обстоятельствам, — сделать вечерний обход / раздать расписания младшекурсникам / сходить к МакГонагалл за…
— Гермиона, я еще не успел сделать трансфигурацию / зелья / предсказания… — и гордо удалялся в обществе Лаванды Браун или Парвати Патил или… выбор у него всегда был очень широкий.
На что Гермиона, как правило, резонно замечала:
— Рон! Ты же бросил прорицания!
Или
— Парвати не ходит на зелья.
Рон отвечал всегда одинаково:
— Не придирайся к мелочам… — И пропадал в неизвестном направлении.
Однажды эта ситуация привела к очень неожиданному результату. Начиналось все стандартно:
— Рон! Сегодня надо сделать обход.
— Ой, Гермиона… — И бла-бла-бла в стандартном стиле.
В результате Гермиона опять пошла одна. Все было как обычно. Она шла по коридорам, старательно не замечала гриффиндорские парочки, гоняла когтевранские и пуффендуйские, снимала баллы со слизеринских, но таких попадалось очень мало — слизеринцы очень хорошо умели прятаться. И вот, в одном из многочисленных то ли холлов, то ли отнорков, которыми так богаты хогвартские коридоры, из темного угла раздалось громкое
— Гав!
Гермиона взвизгнула и подпрыгнула. В темном углу засветилась волшебная палочка, и в ее свете проступило довольное лицо Малфоя, который вальяжно восседал на стоящем в этом то ли холле, то ли отнорке, диване.
— Грейнджер, что я вижу? Неужели Вислый пустил тебя одну, ночью, в темные коридоры?
— Ээээ… Он сегодня занят, много уроков… вот я и пошла одна… — Соврала Гермиона.
— Вот скотина. — Выдал свое заключение Малфой. — Отпустить девушку, одну, ночью, ходить по Хогвартсу… Вдруг тебе попадется что-то опасное или противное?
