События развивались стремительно, причем первое происшествие нас глубоко поразило. Дело в том, что 17 сентября «телохранитель» господина Антуана по приказу своего повелителя убил большого сторожевого пса, долгое время верой и правдой служившего крестьянам Пепине и охранявшего скотину. Следует признать, что пёс был застигнут за весьма гадким занятием: он пожирал какие-то остатки плоти малышки Денти, растерзанной Зверем еще 12 числа. На следующий день, 18 сентября, в Бессе началась какая-то непонятная суматоха. Егеря Пелисье и Лакур куда-то отправились вместе с Лафейем, одним из псарей, прибывших из Версаля накануне. Как выяснилось чуть позже, они проехали через Овер и проследовали дальше к Пебраку и Ланжаку, причем каждый взял с собой своих собак. К вечеру 19 числа из Оверни, как раз из Лажака, прибыл гонец с известиями, а уже рано утром 20 сентября сам господин Антуан и все его люди поспешно выступили в поход. И вот 22-го, чуть ли не на рассвете, прошел слух, что там, в Веле, за Пебраком, за Ланжаком, на другом берегу Алье, то есть на краю света господин Антуан де Ботерн убил Зверя! Зверь из Жеводана мертв! Как говорили, сие чудо произошло неподалеку от женского монастыря в Сен-Мари-де-Шаз.
Сначала мы лишь недоуменно пожимали плечами. Как же так, ведь Зверь все время был здесь, буквально под носом у господина Антуана, и почти каждый день кого-нибудь убивал на расстоянии не более лье от Бессе? И его не брала ни пуля, ни нож, ни отрава! И вдруг внезапно была устроена экспедиция в дальние края, и там, чуть ли не в десяти лье от наших мест, его выследили, окружили, загнали в ловушку, убили и опознали менее чем за сутки? Да, ничего не скажешь, славная работенка! И как споро сделана! Быстро же они, эти чудотворцы, обстряпали это дельце... Вскоре мы узнали, как новоявленные спасители и избавители описывали сие чудо, отчитываясь в своих действиях королю.
Еще 10 июня «Газет де Франс» опубликовала очень короткую заметку о том, что по приказу Его Величества 6 июня из Версаля отбыл в Жеводан господин Антуан де Ботерн. Затем – полное молчание. Никаких известий из Жеводана. Это следовало понимать так: король послал в Жеводан своего приближенного, а следовательно, Зверь обречен, и в следующий раз о нем полагалось сообщить только тогда, когда он будет убит. В том, что со Зверем будет покончено, сомневаться не приходилось, ведь убить его повелел сам король. И на страницах газеты не появилось ни единого словечка ни о кровавых «подвигах» чудовища, в течение трех месяцев терзавшего Жеводан, ни о тревогах и сомнениях господина де Ботерна, ни о его интригах, ни о его маневрах, ни о бесконечных неудачах, ни о попытках примирить (или поссорить) всех со всеми, ни о торжественных мессах, ни о пребывании королевских охотников в Бессе, ни о прибытии графа де Турнона, ни о деле Шателей – короче, ни о чем! И уж, конечно, не было в газете сказано ни единого слова о долгих и трудных переговорах ( видимо, в письмах ), которые был вынужден вести господин Антуан де Ботерн с настоятельницей монастыря в Сен-Мари-де-Шаз, прежде чем отправиться туда... А ведь была еще довольно странная история с волком, убитым племянником господина Антуана, коего и егеря, и доезжачие, да и сам де Ботернмладший хотели выдать за Зверя. Но де Ботернстарший заупрямился и решительно опроверг заявление родственника и графа де Турнона. По краю ходили также упорные слухи, что люди господина де Ботерна, измотанные бесконечными облавами, не приносившими успеха, и крайне недовольные самим господином де Ботерном, грозились его покинуть, если со Зверем не будет покончено тем или иным способом как можно скорее. Приближались холода, и господин Антуан, вероятно, сам проклинал себя за медлительность, ибо он, в его-то возрасте, несомненно, плохо переносил непогоду.
