Спускаясь по довольно отлогому откосу от Моншов, егеря Пелисье и Лашене наткнулись на отца и братьев Шателей, вооруженных ружьями. Никто не мог предвидеть, что этой встрече было суждено произойти. Так пожелал Его Величество Случай!
– Эй, вы!– закричал Пелисье, приподнимаясь в стременах.– Скажите-ка, любезные, мы сможем здесь проехать?
Егерь указал своим изящным хлыстиком на поросшую ярко-зеленой травой долину, по которой весело журчал ручей Понтажу.
– Да, да, езжайте, господа!– коротко бросил кто-то из Шателей.
Лашене заколебался, ибо ему показалось, что за сим успокаивающим приглашением раздался недобрый смешок. Он пристально посмотрел на Антуана Шателя, волосатого, лохматого и всклокоченного. Грубый, угрюмый мужлан тоже разглядывал пышно разодетого егеря. Лашене, как и Пелисье, был одет в красивую униформу, на боку у него болталась роскошная сабля, за пояс был заткнут поблескивавший пистолет, за спиной висел карабин, а перевязь была цветов Его Светлости герцога Пантьеврского.
Пока эти двое рассматривали друг друга, более нетерпеливый и доверчивый Пелисье пустил коня крупной рысью. Он не проскакал по обманчивой приветливой долинке и тридцати метров, как его резвый скакун провалился по брюхо в затянутую тиной глубокую яму, наполненную болотной жижей. Блестящий кавалер попал в одну из тех предательских ловушек, коими изобилуют наши плато. Не выпуская из рук поводьев, Пелисье слетел с седла и оказался по пояс в вонючей черной вязкой тине. Прощай, красивый белый шарф! Прощай, расшитый-серебром камзол! А трое Шателей разразились гомерическим хохотом. Они хватались то за бока, то за животы. Привлеченные забавным зрелищем, подоспели и другие крестьяне-загонщики. Разумеется, и они позволили себе вволю посмеяться над неудачливым красавцем. И смех этот был тем более обидным, что слышались в нем мстительные ликующие нотки.
Пока крестьяне покатывались со смеху, Лашене спешился и зашлепал по грязи по направлению к своему приятелю. Но Пелисье и сам уже добрался до края ямы и с трудом, уцепившись за траву, выполз на твердую почву. К счастью, и лошадь его, дико заржав, встала на дыбы и уперлась передними ногами в земную твердь. Собрав все силы и совершив великолепный рывок, от которого лопнули подпруги, несчастный скакун выскочил из трясины, хрипя от натуги и громко фыркая. Он замотал головой, и во все стороны полетели хлопья пены, покрывавшей морду лошади, и зловонные капли болотной жижи, причем большая часть этого малоприятного ливня обрушилась на еще не успевшего перевести дух незадачливого наездника, так что он вымок с головы до пят, да еще и весь его роскошный камзол и элегантная шляпа с перьями оказались покрыты толстым слоем тины! Шатели и их закадычные друзья с кумовьями потихоньку отступали к опушке леса. Антуан немного отстал от всей честной компании. Оскорбленный в лучших чувствах Пелисье бросился вслед за обидчиками и схватил Антуана за ворот.
