Утром 18 июня я отправился в Мальзие, чтобы попрощаться с д'Энневалями, которым предстояло в этот день отбыть домой, в Нормандию. Капитан д'Энневаль сказал мне тогда, что господин Антуан вообще-то против проведения массовых облав (тем лучше!), но что он, скорее всего, будет вынужден к ним прибегнуть (тем хуже!), так как наш край уж больно неудобен для охоты... О, конечно, господин Антуан был неприятно удивлен, когда увидел эти мрачные скалы, эти зловещие ущелья, эти крутые каменистые склоны и эти опасные оползни! Само собой разумеется, ведь перед ним теперь был первозданный хаос, а не светлые просеки королевских охотничьих угодий! Кстати, сильное и удручающее впечатление на господина Антуана произвел тот факт, что во время первой совместной охоты 7 июля он увидел господина д'Энневаля-отца... босым: тот увяз в трясине и, когда сын и два доезжачих вытащили его, то оказалось, что ему пришлось пожертвовать своими сапогами.
Тогда еще господин д'Энневаль-сын посмеялся: «Ну кто бы мог себе вообразить, что так высоко в горах могут быть топкие болота!»
Перед тем как уехать из Жеводана, господин д'Энневаль-старший тщательнейшим образом подсчитал свои расходы. Как оказалось, издержки миссии составили около 3600 ливров. Как мне признался сам господин д'Энневаль, деньги были потрачены впустую. И сегодня я понимаю, что он был прав. Как я уже говорил, Жеводан – край довольно суровый, вот почему жатва у нас начинается не ранее середины августа. В июле делать было особенно нечего, и я почти каждый вечер отправлялся за новостями, так как ощущал внутри себя какой-то странный зуд, не дававший мне покоя. В двадцатых числах июля, скорее всего 22-го, господин де Лафон вновь прибыл к нам из Манда, и примерно в то же время господин Антуан обосновался в замке Бессе, том самом, что высился в крохотной одноименной деревушке неподалеку от Бессера. Отныне там располагался генеральный штаб войска, объявившего Зверю войну. Всякий раз, когда сильные мира сего собирались на совет, предметом их пристального внимания становился Бессер. И всякий раз не без причины! В тот же день, то есть 22 июля, стало известно, что в Овере был растерзан ребенок. Тогда же и порешили, что будет устроена большая облава при участии в качестве загонщиков жителей шести приходов. Состоялась она 25 июля. Господин Антуан, гарцевавший на прекрасном скакуне, провалился в трясину, и его засосало так, что понадобились очень крепкие веревки, чтобы вытянуть его из зловонной жижи.
