— Ну, возможно ты прав. А что ей сказать? Можно ведь ляпнуть что-нибудь не то — и всё испортить, — всё ещё сомневался Коля.
— Не робей! На месте разберёмся. В крайнем случае, тебе помогу я. Ведь для этого и существуют друзья.
Златовласка уже скрылась за поворотом, и парни поспешили следом. Но тут дорогу им преградила, внезапно выскочившая из кустов, Олеся.
— Приветик, Костик! Куда это ты собрался? — с претензиями набросилась она на того, кто пониже ростом. — Опять по бабам шляться? Забыл, что мне обещал? Смотри, я тебе бородёнку-то выщипаю!
— Отстань, овца! — грубо оттолкнул Олесю Костик. — Все слова, что я тебе на тебе обещал, забираю обратно.
— Это отчего же? — подбоченившись поинтересовалась девушка и предположила: — Потому, что ты такое же ничтожество, как и все мужики? Добился, чего хотел и в кусты?
— Во-первых, попрошу не обобщать, а во-вторых, бывшая подруга, это потому, что ты наставила мне рога, — ответил Костик, сделав акцент на слове "бывшая". Затем презрительно сплюнул: — Да ещё с кем — с этим бараном Бориславом Бенедиктовичем. И уж коли, речь зашла о кустах, то напоминаю: это не я только что оттуда выпрыгнул. Засунься обратно и сиди в ожидании очередного клиента, потаскуха.
Пыл Олеси сразу поутих, но она всё же выдавила:
— Между прочим, Борислав получше тебя выполняет обязанности самца
— Вот и вали к нему, раз он тебе больше подходит.
— И пойду. А ты — козёл. И забудь, что между нами было.
Проводив взглядом кудрявую блондинку Олесю, Костик повернулся к Николаю и начал "поучать":
— С этими женщинами нужно держать ухо востро. Не углядишь — и всё. Уже скачет с другим. Исключений тут не бывает. А уж если попадётся такая красотка, как Златовласка…
— Не смей о ней говорить гадости! Она — другая.
— Хочется в это верить, дружище. Я просто предупреждаю. Не хочу, чтобы ты потом страдал. Кстати, где она?
Парни озирались по сторонам. За углом "объекта воздыхания" Николая видно не было, зато из парка послышался сдавленный девичий крик, сменившийся какой-то вознёй.
Ни на секунду не задумываясь, друзья бросились в чащу деревьев.
Перед их расширенными от возбуждения зрачками предстала следующая сцена: испуганная Златовласка пятилась от оскалившегося в улыбке местного малолетнего преступника и задиры Шона.
— Ну что, куколка, хочешь — порезвимся? — предложил он ей и широко расставил в стороны свои грязные лапы.
— Как вам не стыдно? Вы не посмеете, — возмутилась принцесса.
— Ты заблуждаешься: ещё как посмею! И ещё как тебя пожму! — ехидно улыбнулся Шон.
