— Пойдем выпьем, — предложил Бруно. Он соткался из воздуха посреди тротуара.
— Я не расположен с вами встречаться. Я ни о чем не спрашиваю.
— Спрашивайте, пожалуйста, я не против, — произнес Бруно со слабой улыбкой. Взгляд у него был настороженный. — Перейдем через улицу. Всего на десять минут.
Гай огляделся и подумал: вот же он. Зови полицию. Хватай его, вали на тротуар. Но Гай мог только стоять словно каменный. Он заметил, что Бруно засунул руки глубоко в карманы, словно нащупывает там револьвер.
— Десять минут, — повторил Бруно, пытаясь смягчить его улыбкой.
Уже много недель Бруно не давал о себе знать. Гай попытался оживить злость, которую испытал в тот снежный вечер, свою решимость сдать Бруно полиции. Это была решающая минута. Гай пошел с Бруно. Они вошли в бар на шестой авеню и заняли кабинку в глубине.
Бруно улыбнулся пошире.
— Чего вы боитесь, Гай?
— Решительно ничего.
— Вы счастливы?
Гай сидел на краешке стула, словно аршин проглотил. Напротив, подумал он, сидит убийца. Эти руки сжимали горло Мириам.
— Послушайте, Гай, почему вы не рассказали мне про Анну?
— Что вам за дело до Анны?
— Мне бы хотелось просто знать про нее, вот и все. Я имею в виду тогда, в поезде.
— Бруно, это наша последняя встреча.
— Почему? Я хочу, Гай, чтобы мы были друзьями.
— Я намерен сдать вас полиции.
— Почему не сделали этого еще в Меткафе? — спросил Бруно, и в глазах его появился слабый розовый блеск; он спросил так, как мог спросить только он, — голосом беспристрастным, грустным и в то же время торжествующим. Как ни странно, внутренний голос Гая задавал ему тот же вопрос и с той же самой интонацией.
— Потому что у меня не было полной уверенности.
— Что мне нужно сделать, представить письменное заявление?
— Я все равно хочу потребовать, чтобы вас проверили.
— Нет, не можете. У них будет больше улик против вас, чем против меня, — возразил Бруно, пожимая плечами.
— О чем вы говорите?
— В чем, по-вашему, они смогут меня обвинить? Ни в чем.
— Я могу им все рассказать! — на Гая внезапно накатило бешенство.
— Если я решу заявить, что вы мне за это заплатили, — заявил Бруно, самодовольно сдвигая брови, — все частности станут на место.
— Плевал я на частности.
— Вы-то можете, а вот закон едва ли.
— И что это за частности?
— Письмо, что вы написали Мириам, — не спеша перечислил Бруно, — прикрытие в виде отказа от заказа. Весьма удобное путешествие в Мексику.
— Вы рехнулись!
— Посмотрите фактам в лицо, Гай! Вы говорите бессмыслицу! — истерический голос Бруно перекрыл даже музыкальный автомат, взревевший в двух шагах. Он провел ладонью по столу в сторону Гая, затем сжал руку в кулак. — Гай, вы мне нравитесь, честное слово. Мы должны разговаривать друг с другом по-другому!
