— Я согласна с Хубартисом. Нам нельзя терять время. Отряд Добора может присмотреть за поврежденным кораблем. Если Урдус снова сбежит в лес, мы скоро поймаем его. Но обходить нас он будет с единственной целью: завладеть галерой, уж поверьте мне! Он знает, что мы непременно поймаем его, если он останется на Ос-Льерро.
Предположение Сони казалось вполне логичным.
— Значит, пойдем обратно на север,— приказал Хубартис.— И держите щиты наготове. Вы заметили, откуда летели стрелы?
Соня кивнула и показала вверх. Десмос тоже поднял глаза.
— Вот именно, сверху,— обратился он к воинам отряда. — Урдус и его псы сидели на деревьях, когда Тобис с отрядом проходили под ветвями, поэтому они и попали в западню. Так что держите ухо востро!
Крепко запомнив слова сотника, аргосцы, усталые и испуганные, двинулись на северо-восток, по направлению к утесу, так зловеще напоминавшему череп. Многим из них это казалось дурным предзнаменованием …
* * *
Урдус видел во сне, будто убегает от какого-то жуткого страшилища, вроде дракона, змея или гигантского питона. У змея были глаза шемитского колдуна, выпученные и немигающие. Гигант закричал от ужаса, обрушивая проклятия на Атхари. Змей неотвратимо преследовал вожака, шипел, раскрывал пасть, быстро скользил за ним по пятам, сбивая по пути деревья, отшвыривая камни, за которыми пытался укрыться Урдус.
Тогда вожак вытащил меч, развернулся и встал на пути твари. Но когда он пронзил шкуру гигантского питона острым лезвием, ни крови, ни сукровицы не вытекло из раны, а появилось облако кроваво-красного тумана, которое змей собрал в шкатулку на спине. Две человеческие руки закрыли ларец…
— Тащите еще одежду,— велел Бетос. Кто-то из воинов снял с себя плащ и укутал Урдуса, трясущегося в лихорадке под грудой тряпья.
Бетос присел на корточки перед Урдусом и провел рукой по горящему лицу вожака. Пальцы стали липкими от пота. Кто-то приблизился и спросил без обиняков:
— Он умирает?
— Не думаю.— Бетос вытер слюну из уголков губ Урдуса.
— А пока мы торчим здесь, аргосцы идут по нашему следу.
— Говорю тебе — он останется жив!
— Но может и умереть.
Бетос встал, повернулся и, не сдерживая ярости, выкрикнул:
— Ты что, хочешь, чтобы мы оставили его здесь на поругание этим псам? Давай выясним, сколько еще человек согласны оставить Урдуса аргосцам?
— Мы могли бы убить его, чтобы избавить от страданий.
Рука Бетоса непроизвольно схватилась за меч.
— А я мог бы тебя самого убить, поганый пес! Как можно бросить вожака, который сражался за нашу свободу?!
