— Нет. Несколько часов.
Гарри старательно складывал рубашки в первый ящик. Одну стопку для спорта, другую — на каждый день…
— А уж Марилу! Она, конечно, обрадуется, но и позавидует. Ох! Да она просто умрет от зависти!
Новобрачная рассмеялась, и ее руки скользнули на талию Гарри.
— Дорогая! Если мы не разложим все вещи, наша каюта будет похожа на балаган!
Гарри сделал легкую попытку высвободиться из объятий Исабели, но остановился и погладил ее руку.
— Да, да! Потом. — Исабель припала головой к плечу мужа. — Ведь для меня наступила новая жизнь, любимый…
Она прислушалась к последнему слову и повторила его одними губами.
Гарри наклонился и провел рукой по стопке рубашек, словно хотел убедить их, что им тут будет спокойно и хорошо.
— Тебе, пожалуй, лучше занять полки этого шкафа. Не надо будет наклоняться. Знаешь, поделим шкаф пополам. Вообще-то на американских пароходах каюты куда удобнее, но и здесь можно приспособиться.
— Да, да, да! — пропела Исабель, выпустила из своих объятий Гарри и закружилась в танце.
— А теперь туалетные принадлежности, — пробормотал Гарри, направляясь в ванную. Исабель последовала за ним на цыпочках, опустив скрещенные руки. Она играла на ходу с тенью, которая ложилась на пол от ее стройного белокурого мужа, а он, не видя этой игры, расстегивал рубашку и озабоченно посматривал на решетку, откуда поступал кондиционированный воздух.
— Ты можешь поставить свои вещи в эту аптечку, — предложил Гарри, — а я расположусь на этом столике перед ванной. Но крайней мере твои флакончики будут в полной безопасности. — Он открыл аптечку и одобрительно кивнул головой.
Исабель просунула руку под расстегнутую рубашку Гарри, погладила его грудь, добралась до влажной подмышки, легко царапнула пальцами его спину, прижалась к нему плечом, и они оба увидели себя в зеркале.
— Я ведь не знала, не знала, не знала, — протянула Исабель, туманя зеркало своим дыханьем. — Я думала, что девчонки просто врут. Мне было стыдно их слушать. Они надо мной смеялись, потому что я всегда краснела. Потом они умолкали, как только видели меня. Закроют рот ладошкой и молчат. Я иногда смотрю на свои детские фотографии, а потом на себя в зеркало, и мне кажется, что со мной что-то произошло, что я стала другой, разве волосы блестят по-прежнему и глаза такие же большие, ну, еще кожа… А вот губы как-то сузились и нос стал тоньше… ну, вроде бы я ушла куда-то от самой себя и забыла про это. Или просто не знала. Гарри, ты меня понимаешь?
